– Ну и избушка на курьих ножках, – хохотнул Левка. – А говорил, что дом!

– Я слегка преувеличил.

– Какое хорошее место, – заметила сестра. – Ровная местность и ручей рядом, – зажмурилась она. – Слышу, как он журчит!

– Совсем не отказалась бы помыться, – печально вздохнула Иринка.

– Да, пожалуйста! – радушно отозвался хозяин. – Вон душ, – и кивнул на крепко сколоченную кабинку с двумя бочками наверху. – Вода за день прогрелась.

– О! А в самом ручье можно искупнуться? – загорелся идеей Левка.

– Нет. В марте вода очень холодная. Лучше в душе.

– Я вообще-то в прорубь ныряю, если что.

– Не надо, – Остин был непреклонен. – Воды в бочках хватит на всех. А теперь давайте занесем вещи.

Зайдя в избу, отряд застыл на пороге, с опаской разглядывая мрачные стены из темных бревен.

– Проходите, не стесняйтесь, – пригласил хозяин. – Спасть есть на чем, – кивнул он на набитые сеном тюфяки. – Вот только комнат всего две.

– Не страшно, – Иринка первой прошлась по дому. – Значит, делимся на девочек и мальчиков. Согласны?

Вот такого расклада никто не ожидал.

– Лика, давай выберем маленькую комнату? Там и вид из окна потрясающий. Да и много ли нам девочкам нужно?

Молча кивнув, Лика отправилась смотреть расхваленную комнату.

– Полный атас, – вздохнул Левка, и отодвинул ковер, что висел на стене, прилегающей к горе.

– Ой, – искренне изумился он. – А там реально земля?

Действительно за ковром находился плотный слой земли. Не просто плотный, а спрессованный. Достав ключи, Левка пытался поковырять ими стену, но без толку. Глеб с интересом наблюдал за манипуляциями бывшего зятя.

– Мы в душ! – радостно объявили девушки и удалились.

– Что это вообще такое? – нахмурившись, Глеб озадаченно почесал затылок.

– Ты о чем? – не понял Левка. – О стенке или о внезапной дружбе?

– Да обо всем!

С наслаждением намыливаясь, Лика все не могла понять; что же случилось с Ирой. С ее давней соперницей и разлучницей. Что это за хитрый ход; набивание в подружки?

Та, словно услышав ее мысли, позвала из-за перегородки.

– Смотри, что придумала! Вещи все с себя скинула и пока купаюсь, топчусь по ним. Экономия воды!

– Да? – оценив смекалку, Лика схватила тазик, благо их было много, и проделала то же самое.

– Какое же облегчение! Будто тонну грязи смыла, – обмотавшись полотенцем, Ира присела на лавочку. – Слушай, а хорошо душ оборудован. Две кабинки, тазиков куча, скамейка, крючки для одежды.

– Ага, не душ, а мечта хозяйки, – не переставая удивляться, хмыкнула Лика.

– Лика, ты прости меня за все, – вдруг уронила разлучница. – Не буду оправдываться, ибо виновата. Просто прости.

– Да перестань. Я забыла уже все. И простила давно…

– Правда? – Ирка вскочила, и упавшее полотенце, открыло на животе страшный и огромный шов.

– Это что? – не в силах отвести взгляда от безобразного рубца, Лика похолодела.

– Это? Это значит, что у меня никогда не будет детей.

– Погоди… Внематочная?

– Две внематочных. Сначала одна, а через год другая.

– Что? Две операции? – стало невыносимо стыдно за свою шутку про наследника. Вот же словно черт за язык дернул такую гадость сморозить.

– Извини меня ради бога. Я тогда возле машины глупость сказанула…

– Ой, прекрати, – перебила Иринка. – Давай все забудем?

– Хорошо. А ты любишь… любишь Глеба?

– Конечно, люблю! А почему ты спрашиваешь?

– Просто он так плохо выглядит, ну и подумала, – ненавидя себя, залепетала Лика.

– Инфаркт… Когда меня на вторую операцию положили, он с инфарктом и свалился.

– Не знаю, что и сказать, – развела руками Лика. – Это очень… жестоко…

– Да все уже в прошлом. Видишь, какой я теперь шарик! Гормональный сбой. Вот даже, если совсем есть не буду, все равно не похудею. Представляешь?