И забудет синий, бездонный взгляд, в котором утонешь за три секунды, стоит лишь заглянуть. Дерзкую улыбку и расслабленные манеры, словно на Патриаршие пруды вышел прогуляться.

Любому понятно, что Виктор Бисаров – не герой романа Ляли. Калугиной Валерии Степановны, воспитанной в роскоши и строгости одновременно.

– А вы о чём мечтаете, товарищ майор? – перебила поток мыслей Ляли Слава.

– Я, Владислава Степановна, ни о чём не мечтаю, – коротко ответил Вячеслав Павлович, окинув подопечную ледяным взглядом.

– Не бывает такого, все о чём-нибудь мечтают. Если у вас, как у Алексея мечты, скажите, не стесняйтесь. – Слава окинула оценивающе-унижающим взглядом майора, говоря, что подобной мечты у куска бревна точно быть не может. И вообще, никаких не может.

Мечтать – удел людей из плоти и крови, с сердцем и душой, а не деревянных солдатиков генерала Калугина.

Майор оставил вопрос Славы без ответа и какого-либо комментария. Молчаливо окинул взглядом, говоря, что с таким существом общаться ниже его достоинства. Водные клопы, коим в его глазах была Славка, отвратны на вид, издают резкие, отталкивающие запахи, но безопасны для человека. Максимум, который грозит – аллергическая реакция.

Ляля отвлеклась от наблюдения за окружающими, вернулась к своему занятию – рисованию. Кинула взгляд на полуразваленную стену дома. В зияющем проёме окна стояла стеклянная ваза, давно покрытая пылью, грязная, закопчённая от пожара, но целая, как странный символ произошедшего.

Недолго думая, Ляля двинулась к проёму, захватив пару листов и ручку. Свет в это время суток падал идеально, захотелось запечатлеть вазу, раскуроченную кирпичную кладку, покрытую гарью, торчащую из проёма ветку сухого дерева, похожего на когтистую лапу хищника. Странное зрелище, притягивающее и отталкивающее одновременно.

– Лялька, осторожней, – услышала за своей спиной.

Скорей почувствовала, чем увидела, что Гусь пошёл следом, перекинув мяч Славе. Подошла к окну, огляделась, особенно тщательно посмотрела под ноги. Мин-растяжек быть не могло, да и не увидела бы их Ляля, вот с ядовитой змеёй встретиться не хотелось совершенно. Хватило единственной встречи.

Кто-то окликнул Гуся, тот остановился, чтобы ответить. Ляля в это время свернула за стену, чтобы разглядеть ближе дерево, выбрать композицию. Ничего подобного в своей мирной жизни она не увидит никогда. Очень скоро их заберут из этого странного места, такого же странного, как чудом уцелевшая ваза в проёме окна.

В тот же миг раздался оглушающий, пробивающий тело от макушки до пяток насквозь, грохот. Внутри что-то звонко лопнуло, оборвалось. Стало невыносимо больно дышать, нос и рот мгновенно забило горячей пылью, который Ляля попыталась выплюнуть – неудачно.

Через секунду она сообразила, что нечто волочёт её по земле, предварительно обернув голову чёрной тряпкой, от чего свет померк перед глазами.