И я отбил подачу.

– Философствовать, значит учиться умирать, – сказал я. – И да, балуюсь.

– Вы об оружии трусов? Если бы смерть была подобна врагу, от которого можно убежать…

– Планируете убежать? – удивился я.

Девушка явно не прогуливала уроки реликтовой философии древних цивилизаций.

Грег прервал нашу дискуссию взмахом руки. Мелисса неодобрительно посмотрела на него.

Синеглазый вышел вперед и заявил:

– Вы похитили наше время, наше выступление и нашу гостью… Дама идет с нами.

– Дама посылает вас в лес… – сказала Ма.

В игру вступили близнецы.

– А чем возразит юный кавалер? – карикатурным фальцетом спросил первый, и второй тут же риторически отозвался:

– А разве у него выросло чем возразить?

Близнецы ломали комедию голосами дегенератов.

Я узнал в близнецах охранников мэра и смотрел на них улыбаясь. В черных костюмах секьюрити Марк и Виктор казались безмолвными убийцами, а при свете дня просто артистичными и забавными юношами.

Именно поэтому они нарывались столь явно: моя улыбка их бесила, и мы втроем знали причину.

Но что-то было не так…

Кодекс запрещал применять силу против людей. А то, что это были люди, я не сомневался.

Что смертный мог сделать против бессмертного?

Ничего.

Они знали кто мы, кем приглашены. Простые люди, без инициации с незначительными признаками магии. У них не было шансов.

Тогда почему? Почему сейчас?

В экране напротив появилась фигура мэра, на миг экран стал серебристым, и мэр пересек его.

Увидев нас сокрушенно воскликнул:

– Да что же это такое… Опять не успел предотвратить кровопролитие.

Мэр приблизился к нам, он запыхался.

– Гость не имеет права открывать дуэль… – с тревогой проговорил мэр. – Даже не думайте об этом.

– Мы и не думали, – сказала Ма. – Как раз собирались уходить.

Мэр добавил, успокаиваясь:

– Как приглашенная сторона, вы под защитой Ритуала. Не ввязывайтесь в провокации, их будет немало…

– И они так просто уйдут? – спросил первый мерзкий голос.

– Мальчик-колокольчик не защитит девочку? – спросил второй. – Он не вызовет негодяев на дуэль?

И Марк с Виктором рассмеялись гадкими голосами обратившихся гремлинов. Играли они превосходно.

Синеглазый спокойно ответил:

– Он не может… Только если не задета честь дамы.

– Заклинаю! – снова воскликнул мэр. – Больше ни слова!

Ма взяла меня под руку, и мы сделали шаг к магическим экранам. Шепнула мне, улыбаясь:

– Пойдем… Мы не пробовали местные пикколини с силийским синим.

И кивнула мэру:

– Все нормально, ничего не задето.

– Потому что ничего нет? – прозвучал сзади мерзкий голос.

За спиной раздались смешки, теперь смеялись не только близнецы.

Мы остановились.

Я с тревогой посмотрел на Ма. Улыбка на ее лице медленно угасала.

Компания синеглазого с восторгом ожидала нашу реакцию.

Они нас поймали в свои сети, и знали об этом. Теперь мы уже не могли просто уйти.

Я прикоснулся к руке Ма:

– Не волнуйся, просто поговорим.

И обернулся.

Один из близнецов сделал быстрое обманное движение. Шагнул в мою сторону, выкинул вперед руку, сжимая кулак на лету, и гулко топнул ногой.

Кулак остановился в сантиметре от лица.

Опыт подсказывал, что продолжения спектакля не последует. Это была примитивная шутка. Меня брали на испуг.

Взгляд в будущее, на доступные пять секунд, это подтверждал. Ничего не случится. Мы разойдемся, как только Грег бросит перчатку.

– О…– восхитился Марк. – Этот не побежит.

– У нас герой! – произнес Виктор, но в голосе звучал интерес. – Он же не намочит штанишки?

Синеглазый с усмешкой наблюдал за нами. Его интонация прозвучала необычно, он спрашивал и утверждал одновременно:

– Значит… битва?

Грег стащил с руки белую шелковую перчатку и кинул мне в лицо.