– Мы вместе поднялись в небеса. Летали над облаками, видели закат. Познали счастье полета. Он оставил после себя больше, чем любой из нас.

Повернулась к остальным:

– Эй, мелюзга, рассмешите его. Эти люди такие чувствительные.

Косяк мальков двинулся ко мне, и через мгновение они тихонько тыкались в меня сотнями щекочущих ртов. В лицо, в шею, в ноги, забивались под рубашку и штаны, трепыхались там, пробираясь на волю через воротник. Прятались в карманах и в притворном ужасе выскакивали прочь.

И я невольно рассмеялся.

Колесо жизни двигалось не переставая, оно и не собиралось останавливаться. Это надо было принять.

Потом настал черед взрослых рыб. Они степенно проплывали мимо, совсем близко, так, что я чувствовал движение плавников и вибрацию воды. Некоторые вскользь касались руки или лица.

Последними подплыли родители.

Они были значительно больше меня, по сравнению с ними я выглядел мальком. На загрубевшей коже виднелись глубокие следы когтей и зубов, шрамы былых сражений, прилипшие раковины путешественников-симбионтов, поросшие донным мхом.

Родители молча смотрели на меня. Они на мгновение задержались рядом и ушли во мрак.

Я поднялся в небеса, и летел над облаками. В полном смятении думал о том, что увидел сегодня.

Думал о морских львах, о рыбах Глаа.

Череда жертв, и то как они приняли неизбежное, поразили меня.

Я летел потрясенный до глубины души, сжимая в руке рог.

12.

К городу я добрался в сгущающиеся сумерках.

Не хотел никуда спешить…

Сориентировался по ночным огням, отыскал центральный вестибюль по рядам светящихся окон. Потом увидел окно девочки и невидимый прошел сквозь стекла.

Взрослые были в гостиной, а дети уже спали.

Я положил рог морского льва на ее стол среди нехитрых игрушек и символов детства.

Посмотрел на ее брата истинным зрением, и не обнаружил ничего страшного. Просто небольшой генетический дефект, делающий его умственно неполноценным. Не таким как все.

Препарат из рога морского льва поможет. Через неделю геном будет исправлен, сущности тела перезапустятся на новый код, мозговые структуры будут восстановлены, и он исцелится.

С его сестрой было сложнее.

Она была больна, почти умирала, а просила за брата…

Я посмотрел акаши. Девочка не имела отношения к Ритуалу, поэтому ее записи были доступны.

Так и есть… смерть в конце следующей недели.

В записях не было запрета на вмешательство. Я имел полный допуск, потому что она пригласила меня. Если решусь на изменение ее судьбы, то это не будет иметь отрицательных последствий ни для кого. Она проживет долгую и счастливую жизнь.

Я сместился из физического мира чуть выше к магическому слою реальности и убрал опухоли из ее головы, легких и печени, которые видел как сгустки тьмы. Руками очистил кровь и лимфу. Прошелся сквозь все ткани, с макушки до кончиков пальцев на ногах, ладонями забирая последние затемнения, и перезапустил тело.

Еще раз посмотрел акаши, дата смерти исчезла из записей следующего месяца и перенеслась на много лет в будущее. Постоял пять минут, наблюдая как она дышит, и прошел сквозь стену в свой номер.

Материализовался на глазах изумленного Ильи.

Он крутил в руках электрогитару, вздрогнул и едва не выронил ее на пол.

– Эй, бро… Через дверь не пробовал? А если я не один?

– С кем же ты можешь быть?

Он подумал:

– А если сам с собой? Сочиняю… И тут призрак из стены.

– Ага… Призрак в опере. Гитара откуда?

– Нашел… – буркнул Илья. – Чего мрачный?

И принюхался.

– Ты где это был?

– Рыбачил.

Я прошел в ванную комнату. Сбросил мокрую одежду на кафель, она пропахла ледяным ветром, соленой водой, рыбой Глаа. И вошел в душ под горячие потоки воды.