Итак, кошки… Почему кошки? За что эти ласковые пушистые существа заслужили такую немилость? Ведь кошки ловят мышей, крыс и даже змей, лечат от разных болезней. Например, моя бабушка, когда у нее болит голова, кладет Мурку себе на затылок, а если ноет рука – пристраивает кошку себе на плечо.

Я часто задавала себе этот вопрос, пока ответ сам собою не нашелся, вернее, не приполз к нашей двери.

Это была серая, как асфальт, кошка с мокрой, торчащей во все стороны шерстью. Она лежала на половике возле нашей квартиры, жалобно мяукала и царапала и без того облезлый порог. Ее раздувшийся живот лежал на половике как бы отдельно от нее и ритмично двигался в разные стороны. Увидев нас, кошка вдруг замолчала и, уронив голову на лапы, хрипло и отрывисто задышала.

– Да она же рожает! – наклонившись над кошкой, ахнула мама. – Надо ее в квартиру забрать.

Она открыла дверь и вместе с половиком перетащила роженицу через порог. Кошка в благодарность лизнула ей руку.

– Тащи ее в комнату, – сказала мама отцу, – иначе Федор ее укокошит. – Она бросила тревожный взгляд на дверь дяди Федора.

Отец осторожно взял кошку на руки. Та устрашающе зашипела и впилась ему когтями в живот.

– Это она от страха, – успокоила его мама. – Заноси, я сейчас какую-нибудь тряпку найду.

Она достала из шкафа старую кофту, бросила ее на пол и побежала на кухню за молоком. Отец положил кошку на кофту. Та вытянулась, замурчала, потом резко свернулась в калач и как завопит.

– Рожает, – сказал отец и погладил ее по голове.

Тут в комнату вошла мама, и не одна, а вместе с Федором. Он стоял у нее за спиной и, заглядывая через плечо, внимательно наблюдал за роженицей. Мама поставила мисочку с молоком на пол, но кошка даже ухом не повела.

– Ей сейчас не до еды, – буркнул отец и отправил меня на кухню. – В комнату ее не пускай, – наказал он, перед тем как уйти на работу, – это зрелище не для детей.

Как котята появились на свет, я не видела, но знаю, что их было трое: два серых и один рыжий, самый большой. Мама переложила кошку с котятами в картонную коробку из-под ботинок, а саму коробку задвинула под кровать.

Пока кошка рожала, Федор находился у нас в комнате, но, к моему удивлению, вел себя тихо, даже, можно сказать, безмолвно, что меня и радовало, и озадачивало одновременно.

Утром со словами «Как там роженица?» Федор постучал в нашу дверь. Мама как на пружинках соскочила с кровати.

– Федор, ты?

– Я, Екатерина Михайловна, – раздался хриплый голос соседа. – Позовите, пожалуйста, мужа.

– Так он на смене. А что вы хотели?

– Да про кошку хотел спросить, – виноватым голосом проговорил он. – Как она там? Родила?

Мама накинула халат и с обреченным видом пошла открывать дверь.

Федор долго вытирал о половичок ноги, стесняясь войти в комнату, потом махнул рукой и, сделав несколько робких шагов, остановился посередине.

– Сейчас посмотрим, как они там, – улыбнулась мама, вытянув коробку из-под кровати.

Кошка будто только этого и ждала. Выгнув спину, она устрашающе зашипела и, выпрыгнув из коробки, помчалась к двери.

Мы как по команде заглянули внутрь. Там было пусто. Федор отодвинул маму в сторону и, опустившись на четвереньки, полез под кровать.

Та заскрипела и, вздыбившись, закачалась у него на спине, как корабль на волнах. Мама вцепилась руками в спинку, чтобы удержать ее от падения, но это оказалось излишним. Не прошло и минуты, как Федор выполз из-под кровати, держа в руке рыжий комочек.

– Нашел, – просиял он, протянув маме котенка, – держите задохлика.

Мама прижала бедолагу к груди.

– Не бойся, маленький, все хорошо, – шепнула она, вытянув уточкой губы.