– Суди сама. После той поездки по мюнхенским предместьям, когда я… по правде сказать, несколько забылся, фюрер мне сказал, что я их чуть не угробил, и предложил Герингу взять на себя оставшиеся мероприятия. Виндзорам же он деликатно объяснил, что «доктор Лей неважно себя чувствует». Герцогиня на это ответила, что господину канцлеру не стоит беспокоиться и они «подождут, пока доктор Лей почувствует себя лучше». Как ты думаешь почему? Напрасно улыбаешься. Повторяю, эта дама с первых же дней испытала ко мне стойкую неприязнь. Все дело в том, что Эдуарду было довольно неуютно находиться среди наших работяг. Я это заметил сразу, как и то, что мое присутствие рядом добавляло ему уверенности. А если учесть, что как минимум семьдесят процентов мероприятий составляли поездки по заводам, то… – суди сама, как Виндзорам понравилось в Германии.

В этот момент дремавшая у его ног Берта вдруг подняла голову и приветливо помахала хвостом. Это движение относилось, по-видимому, к появившейся в дверях фигуре в длинном плаще с капюшоном. Фигура откинула капюшон и оказалась имперским министром народного просвещения и пропаганды Йозефом Геббельсом, который быстро окинул взглядом переполненный зал. Берта, как хорошо воспитанная собака, пошла поздороваться. У Геббельса при виде ее испуганно округлились глаза; он отступил на шаг и снова нервно огляделся, но, заметив сидящих у стены Лея и Маргариту, облегченно вздохнул.

Лей придвинул ему стул. Геббельс сел и широко улыбнулся:

– Добрый вечер! Берта с вами, я надеюсь?

– С нами, с нами, – усмехнулся Лей. – А ты кого думал здесь встретить?

Геббельс улыбнулся неопределенно:

– Мало ли… – он выпил вина и еще раз уже спокойно и внимательно оглядел сидящих за столиками.

– У меня назначена встреча с товарищем, – пояснил он, – в одной из местных гостиниц: мы точно не условились в какой. Вот пришлось и сюда заглянуть.

– Может быть, в Платтерхофе тебя товарищ ждет? – предположил Лей.

– Едва ли, – Геббельс мельком взглянул на Маргариту. – Вообще удивительно все-таки тесен мир! Совсем не ожидал вас тут встретить.

– Мы тоже как-то не рассчитывали, – заметил Роберт.

– Тем более что фюрер за ужином опять тебе посочувствовал: вот, мол, как Лею не повезло – лишен такой приятной компании!

– Кто-то приехал?

– Юнити прибыла. А привез ее красавчик Руди Шмеер.

– Как?.. Почему? Я его не вызывал, – нахмурился Лей.

– Его Геринг вызвал.

– Геринг?!

– Роберт, успокойся, – испугалась Маргарита.

…32-летний Рудольф Шмеер работал с Леем с тридцатого года и был самым толковым и исполнительным его помощником на многих постах, а в тридцать четвертом стал официальным заместителем лидера ГТФ.

Два дня назад Геринг неожиданно предложил Шмееру одновременно возглавить и 3-й главный отдел в Имперском министерстве экономики, дав на обдумывание сутки. Шмеер пытался связаться со своим шефом, но тот был сначала в дороге, потом отсутствовал, и Шмеер, дозвонившись до Геринга, честно признался, что не может ничего решить, предварительно не услышав мнение Лея. Тогда Геринг предложил ему срочно вылететь в Бергхоф, заодно захватив с собой отчеты Центральной службы ГТФ по выполнению четырехлетнего плана, а фюреру и коллегам объяснил, что именно эти отчеты и стали причиной вызова сюда заместителя главы Трудового фронта.

– От самого Лея мне их век не дождаться, – пожаловался он.

Одним словом, Геринг действовал в своей обычной теперь манере мелкого интриганства, которое у некоторых вызывало брезгливое недоумение.

Но только не у Геббельса. Йозефа такие вещи всегда чрезвычайно забавляли.

– Я сам не понял, с каких пор Геринг распоряжается твоим замом, – сказал он. – Приказал ему привезти отчеты по четырехлетнему плану, тот и взял под козырек. – И, полюбовавшись на тяжело дышащего и кусающего губы Лея, встал: – Ну, всего доброго! Мне пора. Загляну еще в пару гостиниц, может, все-таки разыщу товарища.