– Достаточно, – отрезал геодезист, не поворачивая головы, его голос звучал глухо из-под забрала шлема.

– А где работали раньше?

– В местах, куда лучше не возвращаться.

– И долго вы здесь?

– Дольше, чем хотелось бы, – Георгий внезапно развернулся к блогеру, его глаза за визором шлема блеснули тревожным огнём. – Лучше держите голосовой модуль на минимуме. Они могут услышать.

– Кто они? – Артём почувствовал, как по спине пробежал холодок, несмотря на работающую на полную мощность систему термоконтроля защитного костюма.

– СимСиберы, конечно, – в голосе Георгия прозвучали нотки чего-то, похожего на страх. – Один засечёт ваш сигнал и передаст остальным. Они очень умны, хоть и не общительны. И к тому же чем больше вы боитесь, тем увереннее они себя чувствуют. Да и вообще, лучше если они не узнают истинную цель нашего визита.

– Разве они часто нападают? – Артём старался говорить спокойно, хотя внутри всё сжалось от ужаса. – В официальных новостных потоках говорили, что такие случаи крайне редки.

– А разве журналисты часто пишут о нас?

Георгий замолчал, но его молчание было красноречивее любых слов. В этой тишине слышался отзвук множества трагедий, свидетелем которых он стал за годы работы в этих проклятых местах. Артём почувствовал, как его датчики в комбинезоне начал регистрировать учащённое сердцебиение и выброс адреналина в кровь, несмотря на все попытки сохранять внешнее спокойствие.

– А они нападают без предупреждения? – Артём невольно активировал полный спектр задних сканеров своего байка, наблюдая за мертвенно-пустынной дорогой через интерфейс. Десятки сенсоров одновременно прощупывали пространство в инфракрасном, ультрафиолетовом и электромагнитном диапазонах, выискивая малейшие признаки угрозы. – Или используют продвинутое кибероружие? Какими системами поражения они владеют? Нейровирусы? Квантовые деструкторы? Электромагнитные импульсные генераторы?

Георгий издал странный звук – нечто среднее между усмешкой и подавленным вздохом. В этом звуке не было ни капли веселья, только горечь человека, слишком много повидавшего в своей жизни:

– Они крайне редко прибегают к технологическому оружию. Их нейросети… – он запнулся, словно само это слово вызывало у него физический дискомфорт. – Тьфу ты! Не нейросети это, а синтетические синапсы! Искажённые, извращённые подобия человеческого разума. Им просто неудобно взаимодействовать с привычными нам интерфейсами. Их… структура мышления слишком далека от человеческой.

– Синтетические синапсы, – задумчиво повторил Артём, чувствуя, как по спине пробегает холодок от одного только упоминания этих жутких созданий. – Значит, вы их уже не рассматриваете как представителей Хомо?

– Кто? Мы? – в голосе Георгия прозвучали ноты плохо скрываемого раздражения.

– Да, вы. Местные обитатели этих земель.

Георгий сплюнул внутрь герметичного шлема, и встроенная система фильтрации тихо зажужжала, перерабатывая биологические отходы в безвредные соединения. Его следующие слова прозвучали с такой яростью, что система коммуникации слегка исказила голос:

– Разумеется, не считаем. Их здесь ни одна живая душа за что-то хорошее давно не признаёт. Они добровольно переступили ту последнюю черту, за которой заканчивается всё доброе. Они предали собственную природу.

Он говорил отрывисто, словно каждое слово причиняло ему физическую боль, заставляя старые шрамы пульсировать под защитным костюмом. Но Артём, совершенно позабыв о своём недавнем решении держаться отстранённо и профессионально, продолжал свои расспросы с жадным любопытством исследователя, обнаружившего неизвестный вид: