– Чёрт побери эту технику! – выругался Артём, лихорадочно активируя диагностические протоколы. Перед глазами заплясали столбцы данных, пестрящие предупреждениями и сообщениями об ошибках.

Георгий остановился впереди, мастерски развернув свой массивный байк одним плавным движением. Дисплей его тактического шлема пульсировал зловещим алым светом, отбрасывая на изможденное лицо причудливые тени. Световые блики играли на глубоких шрамах, пересекающих его левую щеку и висок – молчаливом свидетельстве встреч с неведомыми опасностями этих мест.

– Держите стабилизаторы на максимальной мощности, – проговорил он через встроенный коммуникатор, его голос, искаженный непривычными помехами, звучал как потусторонний шепот. – Здесь активная зона блок-защиты Корпуса НейроТека. Они подавляют электронику.

Артём бросил на него раздражённый взгляд сквозь поляризованный визор шлема. В отражении он мог видеть своё собственное лицо – мертвенно-бледное, с каплями холодного пота, стекающими по вискам. «Мог бы и раньше предупредить о такой опасности», – подумал он с горечью, чувствуя, как сердце всё ещё отбивает паническую дробь где-то в горле.

Дорога постепенно выровнялась, превратившись в широкое плато, покрытое потрескавшимся пластобетоном, сквозь который пробивались ржавые металлические конструкции, словно кости древнего чудовища. Перед ними, словно часовые забытой эпохи, возвышались исполинские башни заброшенного комплекса по разработке искусственного интеллекта – молчаливые свидетели падения человеческой гордыни. Их чёрные силуэты, изъеденные временем и погодой, зловеще вырисовывались на фоне свинцового неба.

Мотобайки скользили почти бесшумно по разрушенной дороге, лишь изредка взвывая турбинами при преодолении особенно коварных участков. Когда «Призрак» Артёма выдвигался вперёд, он мог детально разглядеть суровое лицо Георгия через прозрачное забрало шлема – глубокие морщины, словно высеченные не временем, а невидимым скульптором боли, и пронзительные серые глаза, неотрывно следящие за дорогой, будто способные видеть сквозь завесу тумана и дождя.

«Какой же он всё-таки нелюдимый», – размышлял Артём, рассеянно проверяя показания навигационной системы, мерцающие призрачным светом на внутренней поверхности визора. – «Я пытался разговорить его уже несколько раз, но он либо отмалчивается, либо отвечает какими-то обрывками фраз. Наверняка считает меня очередным легкомысленным блогером, гоняющимся за дешёвыми сенсациями. Если бы он только знал, сколько кропотливого труда и настоящей опасности кроется за каждым моим репортажем из заброшенных зон…»

Погода, с утра державшая их в удушающих объятиях тумана, начала претерпевать зловещие метаморфозы. Туман расступился, словно занавес в театре кошмаров, обнажая во всём пугающем великолепии руины некогда величественного технополиса посреди хвойной Сибири. Местность выглядела первозданно дикой и необузданной, несмотря на вездесущие следы былой деятельности, проступающие сквозь наслоения запустения, как кости сквозь разлагающуюся плоть.

Артём машинально погладил хромированный корпус своего байка, проверяя температуру двигателя через тактильные сенсоры в перчатках. Под пальцами пульсировала едва уловимая вибрация – словно живое существо, настороженно вглядывающееся в окружающий мрак.

– Держись, малышка, – прошептал он почти нежно. – Мы уже почти у цели. Осталось совсем немного.

Он плавно прибавил мощность и поравнялся с Георгием, который, казалось, превратился в некое подобие киборга, став единым целым со своей машиной.

– Послушайте, Георгий, – решился нарушить тишину Артём, – вы давно работаете в этом секторе?