И одновременно с этим, чёрный горбатый дельфин несёт в своём чреве межконтинентальные баллистические ракеты, которые таят в себе далеко не мирный атом. Этот атом стал фактором сдерживания, чтобы человечество не порубило друг друга и планету на куски. Атом, использующийся для того, чтобы мы все не стали атомами, радиоактивной пылью.

Человечество всё своё время существования играет в войны, придумывает конфликты, чтобы пролить кровь врагов, противников, предателей. Когда человек растёт, начиная с детских лет, он дубасит подобных себе, выколачивает из других признания своей неправоты. Для чего? Ни для чего, просто по-другому мы не можем, просто природа нас создала такими – стремящимися к разрушению, к созиданию через разрушение. Всё через разрушение. Вопрос только в том, как именно интерпретируются наши действия.

Мы находимся в защите, мы являем собой невидимый щит, покрывающий невидимым покрывалом нашу страну. Мы бдим и ждём, когда противник сделает первый ход. И только после мы. Полторы сотни человек держат палец на спусковом крючке, только вот в обойме пятнадцатиметровые карандаши, таящие в себе заряды огромной мощности. Я надеюсь, что не увижу того времени, когда этот спусковой крючок выполнит своё боевое предназначение. Я надеюсь, что люди стали умнее, что массовые кровопролития остались в сороковых годах прошлого столетия. Я никому не рассказываю своих мыслей, потому что они крамольны. И лучше эти мысли спрятать далеко-далеко в чулане моего мозга, спрятать под половицы, залить бетоном, никогда их не вытаскивать наружу. Точка.

Официально на корабле можно мыться только один раз в неделю. Каково это? Это невыполнимо. У нас в отсеке есть выход. В трюме проходит магистраль обмыва трюма, по которой идёт горячая вода, когда запитываются нагреватели в жилом отсеке. Нагреватели воды запитывают тогда, когда на камбузе готовят еду. То есть после 19:00 есть возможность воспользоваться горячей водой в трюме. Это весьма неудобная процедура, потому что надо согнуться в три погибели, чтобы встать между клапанами и кингстонами, поливая себя сверху горячей водой.

Сегодня наш трюмный решил помыться. В трюме так же находятся приборы штурманской боевой части, и сегодня командир штурманской боевой части решил проверить эти приборы. Трюмного зовут Женя, а в отсеке его частенько называют Псом, потому что он постоянно, когда разговаривает, неожиданно и резко откашливается. Почему Пёс? Никакой логики, просто в моменте привязалось. И сегодня Пёс скрючился в чём мать родила в трюме, намылил себя с ног до головы и поливал горячей водой из шланга. Если спуститься в трюм, то сразу невозможно увидеть того, кто моется. Вот и штурман не увидел, он искал приборы, медленно пробираясь между шахт, по очереди заглядывая за каждую. И наступил тот момент, когда он заглянул за ту шахту, где мылся Пёс. Никто из них двоих не был готов увидеть друг друга. Пёс вскрикнул, штурман отшатнулся, каждому надо было довести до конца начатое дело.

– Где штурманские глубиномеры? – штурман старался держать себя в руках.

– Они за пятнадцатой шахтой, в корме, – Пёс стоял весь в белой пене и льющейся вниз водой из шланга.

– Спасибо, – штурман развернулся и ушёл в обратную сторону.

Каждый из них выполнил задачу. Только командир отсека узнал о том, что Пёс мылся в трюме, потому что они со штурманом хорошо знали друг друга. В подводной лодке есть место тому факту, что на некоторые инструкции и приказы закрываются глаза, иначе людям в закрытом пространстве невозможно было бы находиться долгое время друг с другом. Зато эта история повеселила многих.