– Джон Сильвер, я хочу стать пиратом, как вы! Возьмите меня в свою команду! – голос Джима слегка подрагивал, все же не просто ему далось это решение.

– Мальчишка, ты снова хочешь меня обмануть?! – Сильвер в гневе застучал по палубе деревянной ногой.

– Нет, сэр! Я чувствую, что это мой путь, я хочу быть новым капитаном Флинтом!

– Хм… Если ты говоришь правду, то запомни мои слова – ты действительно можешь стать великим пиратом, Джим Хокинс. Подними-ка наш флаг, сынок! Вон там на горизонте паруса, посмотрим, каков ты в деле.

Альтернативный сценарий книги Роберта Льюиса Стивенсона «Остров сокровищ»

– Ма-ама-а!

– Ага, вот ты где живешь! Теперь я знаю, еще доберусь до тебя, пацан! – кричал первокласснику Саньке его одноклассник по прозвищу Москвич, гораздо более крупный, явно собирающийся за что-то поквитаться и поэтому уже десять минут пытающийся догнать обидчика. Но когда Санька, понимая, что дальше такой темп погони не выдержит, пошел на хитрость, встал под первым попавшимся окном стандартной многоэтажки, вовсе не являющейся его домом, и заорал что есть мочи, Москвич тут же дал задний ход.

Семья переехала из Бескудниково в Бибирево всего полгода назад, и это был кайф – вместо одной комнаты теперь на пятерых стало целых три! А Саньку еще и в школу записали, хотя к первому сентября до положенных семи лет ему не хватало четырех месяцев, и он в итоге оказался самым младшим в классе. Но тогда он об этом вообще не думал, просто искренне радовался, что взяли в школу. Благодаря регулярным занятиям с мамой и бабушкой он с четырех лет умел бегло читать – и с тех пор глотал книжки одну за другой.

Примирение с Москвичом произошло быстро, строящееся Бибирево с потоками грязной воды вместо улиц давало огромный простор для мальчишеских идей, которые в одиночку не осуществишь. Деревенский опыт пригодился, и Санька легко втянулся в команду ровесников, обследовавших фундаменты будущих домов и близлежащие пруды, где дружно квакали лягушки. Одним из развлечений был карбид, который использовался на стройке и очень эффектно шипел в воде. Однажды Санька потерял осторожность и принес пакет с карбидом домой, чтобы назавтра не тратить время на его поиски на стройке. Хватило ума не занести в квартиру, пристроил на мокром коврике перед входной дверью. Папа вовремя учуял. Ох, что было!

Но одно дело совершать «подвиги» с компанией друзей, а другое дело – в одиночку: в таком возрасте это страшновато. Как-то раз родители спросили, могут ли оставить его дома одного, обещая вернуться не позже девяти часов вечера.

– Без проблем! – ответил Санька, слушая какую-то интересную передачу по радио.

За окном светило яркое солнце, и семилетнему мальчишке совсем не было страшно. Но проходил час за часом, за окном стемнело. Квартира постепенно стала казаться совсем не безопасной. Родители нашли Саньку у соседей, приютивших парнишку: он предпочел сидеть на лестничной площадке, где слышны голоса людей, лишь бы не быть одному.

В семье никаких излишеств не было. Можно сказать, что жили бедновато, но тогда так жили практически все. В дождливую погоду одно из развлечений – смотреть из окна на соседние дома и сравнивать, по сколько легковых машин припарковано у каждого дома. Долго считать не приходилось, мало кто имел тогда собственное авто. В их семье машины тоже не было.

Довольно часто Саньку оставляли в школе на продленке. И все бы ничего, да только кормили в школе плохо, к вечеру желудок уже к позвоночнику прилипал. И сладкого всегда очень хотелось. Но сладкое полагалось только по большим праздникам, к которым и припасалось. Родители часто прятали на самый верх шкафа коробку с конфетами, надеясь, что Санька туда не доберется. Но разве это могло остановить семилетнего пацана, давно раскусившего их хитрость, если вдруг волей случая он оставался дома один? Чтобы оттянуть час расплаты, конфета доставалась очень аккуратно, а на ее место в тот же фантик заворачивалась точная по форме копия, слепленная из хлебного мякиша или из пластилина. Иногда такие муляжи занимали больше половины коробки с конфетами, что становилось сюрпризом для родителей и гостей. Санька прекрасно знал, что будет наказан, однако страх отступал перед соблазном.