К его удивлению, Глеб Камински спокойно прошёл сквозь эту стену будто не заметив её, остановился совсем рядом с Бобом, улыбаясь во весь рот и протягивая руки навстречу. Они обнялись, как старые, добрые приятели. После они долго держали друг друга в объятиях, наконец, Глеб предложил сесть, положил перед Бобом сигареты, подвинул пепельницу и дождавшись, когда тот закурит, сказал:

– Ну, директором-то я стал недавно. Вначале пришлось поработать простым надзирателем. Я был разжалован и отправлен в тюрьму с формулировкой «на перевоспитание», как, собственно, и ты. Только, в отличие от тебя, я перевоспитываюсь по другую сторону решётки. Причина отставки – банальна. Подрался с капитаном корабля.

– Если поведение мужчины невозможно описать законами логики, то тогда, как говорил Duma реге:

– Cherchez la femme!

– Ты прав, Боб! Я подрался с капитаном именно из-за женщины. Примерно через полгода как ты перевёлся, к нам на корабль приняли новую стюардессу, Барбару Свенсон. Роскошную блондинку с огромными зелёными глазами Ты знаешь, Боб, что я всегда был убеждённым холостяком, но тут во мне как будто что-то надломилось. Короче, через месяц я сдался и открылся ей. Она неожиданно для меня тоже ответила взаимностью. И тут вдруг капитан нашего «Рейнджера», узнав о наших отношениях и, как видно, приревновав меня к ней, заявил, что он всю жизнь искал такую женщину. Что в этой ситуации я – третий лишний, и он сделает всё, чтобы мне помешать. Ты помнишь нашего капитана, Боб?

– Жака Арно? Конечно, помню! Этого неотразимого красавчика? Как ты сказал? Он всю жизнь искал такую женщину?! Да у него же в каждом Космопорту по невесте!

– Примерно то же и я ему ответил, только в более крепких выражениях. Он вспылил и бросился на меня с кулаками… Короче, я сломал ему нос. И всё бы ничего, но нашему президенту срочно понадобилось на следующий день лететь открывать какой-то завод, то ли на Марсе, то ли ещё где-то. В общем, физическое уродство капитана неожиданно выплыло наружу. Он, как это за ним водилось, несколько приукрасил нашу стычку. Меня уволили и отправили на перевоспитание – надзирателем в тюрьму. И, как видишь, за прошедшие четыре с половиной года я совершил «головокружительную» карьеру.

– Похоже, мы с тобой оба пострадали за любовь, – произнёс Боб, – только ты за любовь к женщине, а я – за любовь к деньгам. Зная твой характер, Глеб, я готов биться об заклад, что именно тебе достался главный приз. Ты, наверное, счастлив в браке? А я не виделся с Кети уже целых пять лет.

– Барбара погибла в горах, под лавиной, два года назад.

– Прости, Глеб, – сказал Боб, нахмурившись, и, чтобы как-то разрядить обстановку и оборвать затянувшуюся паузу, произнёс:

– А скажи на милость, куда подевались все заключённые?

– А ты разве не знаешь?! Дело в том, что по случаю «конца света» президент объявил всеобщую амнистию. К Земле несётся железная глыба десяти километров в диаметре. И похоже, что на этот раз никто не спасётся. Было принято решение об эвакуации. На наш счастливый случай подвернулись инопланетяне… Короче, мы все летим на их планету.

– Астероид!? Инопланетяне?! – Боб ошарашенно уставился на Глеба. – Да откуда мне все это знать!? Из моих «телохранителей» слова лишнего не вытянешь! По какому принципу вы их набираете? Объявляете конкурс молчунов и берёте на работу победителей? Стоун, тот иногда «выплюнет» несколько слов сквозь зубы, а второй бежит от меня, как чёрт от ладана. Если бы не книги, я давно бы уже с ума свихнулся! Значит, говоришь, астероид! – сказал Боб после некоторого молчания, – Неожиданный поворот! – произнёс он и снова задумался.