– …Фрида, – устало выдохнул я. – Я тут подумал… может, мы просто в Музей Войны заглянем? Тут всего полчаса лёту. На экскурсию сходим, купим брошюрку с кратким описанием…

Лорна и Прайд переглянулись и тихо начали сползать вниз, под стол.

* * *

Обширный зелёный парк шумел вокруг нас густыми кронами; дорожки были вымощены красноватым камнем, а сферическое здание музея впереди блестело хромом и неоновыми узорами, пробегающими по поверхности, как волны по водной глади. Небо над нами было голубым-голубым, с лёгкими приятными облачками; не погода, а праздник.

И только она вещь в этой идиллии портила чудесную картину.

Хмырь в очках и с оттопыренными ушами, сидящий в небольшой будочке и продающий билеты.

Что с ним было не так, спросите вы?

Ну…

– …итого, – хмырь закончил стучать средним пальцем по здоровенному, громоздкому калькулятору, который даже на Земле бы считался устаревшим, и поднял на нас водянистые глаза. – С вас 117 600 кредитов за четыре билета в музей. Будете оплачивать картой, наличными, переводом?..

Мы все четверо непонимающе уставились на него.

– Погодите-ка, – заметил я, кивая вбок. – Вон же висит табличка…

– Висит, – согласился очкарик.

– «Взрослый билет – 1500 кредитов».

– Совершенно верно, – очкарик побегал пальцами над калькулятором, словно ему не терпелось снова начать по нему щёлкать. – Взрослый билет – 1500 кредитов, детский – 900. Что-то не так?

– Ну, – отозвалась Фрида, – четыре раза по 1500 – это 6000. Разве нет?

– Четыре раза по 1500 – это 6000, вы абсолютно правы, – кивнул кассир.

– Следовательно, с нас 6000 кредитов?

– Никак нет. С вас 117 600 кредитов. Если хотите, можем рассмотреть вариант с рассрочкой.

– Нахрен рассрочку! – я багровел на глазах. – Мужик, ты вообще понимаешь, что математика и логика готовы застрелиться от твоих подсчётов?! Откуда взялось остальное?

Очкарик закатил глаза.

– Вот как, значит? Ну что ж, давайте подсчитаем, молодой человек…

Он вновь жизнеутверждающе щёлкнул пальцем по калькулятору.

– Итак, шесть тысяч за четыре взрослых билета в музей – есть. Затем, 20 000 за парковку корабля…

– Чего?!! – взревел Прайд. – Да даже на самых элитных космостоянках дерут вдвое меньше!

– Мы не на стоянке, с вашего позволения, на минуточку, – очкарик раздражённо поморщился. – Вы в храме истории! И должны понимать, что парковка здесь идёт за дополнительную услугу, и прайс соответствует статусу нашего культурного объекта.

Он сверкнул глазами ещё раз – и вернулся к калькулятору.

– Далее. Обязательный налоговый сбор за туризм – по 5000 с каждого… Сбор на уборку парковки и очистку воздуха…

– Какого, нафиг, воздуха? – изо всех сил стараясь сдерживаться, уточнил я. – И почему уборка не входит в плату за парковку?

– Вы издеваетесь? – отозвался очкарик. – Повторяю ещё раз, молодой человек, здесь вам не какая-нибудь грязная заправка! Наша задача – поддерживать чистоту этого прекрасного вечнозелёного парка, воссоздавать вокруг музея райские условия, в то время, как корабли – включая ваш, между прочим – выбрасывают в нашу атмосферу тонны загрязнений. По-вашему, очистить её ничего не стоит, да?

– Стоит, – кивнула Лорна. – Но очищать воздух – это ваша работа, а не наша проблема.

– Тем не менее, – едко улыбнулся очкарик, – это вы желаете посетить наш прекрасный музей. А следовательно, это именно ваша проблема – оплатить его нужны.

Да ну, блин. Ещё немного – и меня попросят сдать на шторы.

– Итак, сбор на уборку парковки и очистку воздуха – 40 000 кредитов. И, наконец, добровольный благотворительный взнос на сохранение культуры, по 7900 с каждого – итого, всё вместе, 117 600 за 4 билета.