– Я не хотел Джону рассказывать. Хотел с утра завтра все наладить с проводами. Почему не спрашиваешь, а ведь я здесь, чтобы все тебе показать.

Аня осела на круглый табурет, отвернулась и уставилась на клетку. Стыдно. Стыдно так, что кожа головы начала чесаться. Эрик опустился на корточки у клетки, смотрел на открытую дверцу. Ждать? Треск ламп на потолке сменился шуршанием, потом постукиванием коготков по металлу. Они переглянулись. Из-за оранжевой торпеды баллона сжиженного газа, прокованного к стене в углу, показался нос Карла. Исхудавший измазанный в паутине крыс вошел в клетку и набросился на сосок поилки. Эрик мгновенно среагировал, захлопнул дверцу, но проскользнул ногой и осел на пол рядом. Карл удивленно оторвался на мгновение от воды и опять приник к соску. Они засмеялись, и Эрик впервые нормальным быстрым, а не замедленным голосом автомата, пошутил:

– Ты, наверное, создавала проблемы и в питерской лабе.

– Меня вышвырнули с волчьим билетом из русской нейронауки, поэтому мне важно, что Джон и Маркес поддерживают меня.

Конечно, они не ушли из лабы, пока не заменили все перегрызенные провода, а наутро решили: Карл должен жить и надо отнести его в парк и выпустить. Или будет домашним питомцем?

Придя домой из лаборатории, Эрик не чувствовал усталости, наверное, перегорел. Из почтового ящика достал письмо. От Роберта! Будет что ему написать, какие у меня дела. Вот такие вот дела, прикрыл преступницу.

Эрик автоматически вызвал лифт на свой этаж, прошел по ковролину в торец коридора к своей студии и отпер дверь.

Роберт Монро был учителем химии в старшей школе, а стал фигурой, заменившей ему отца. Эрик, изгой китаец в белой школе, заговорил языком учителя, заговорил слишком уж правильно, заговорил языком пожилого образованного белого и вызвал еще большую ненависть одноклассников.

Роберт, сын фермера из Иллинойса, стал учителем химии благодаря миссионерке Эмме. Он вернул деньги за учебу, и это был единственный случай за всю истории миссионерской помощи. Его призвали на войну в инженерные войска, он высадился в Нормандии через месяц после Д-дня, участвовал в битве за Бидж, и только 7 мая 1945 года смог заснуть, зная, что Германия капитулировала и подписывает все документы.

Эрик был неотёсан, но учился хорошо по химии. Однажды Роберт спросил его, хочет ли он бесплатно поесть, и взял его на обед научного химического общества. И вот он, китаец, который рос без отца, мать не говорит на английском, и сидит в Университетском Клубе, а вокруг ученые, аспиранты и учителя. Они и говорят по-другому, и их юмор «химики шутят», не сразу поймешь. И Эрик почувствовал, вот он настоящий английский язык интеллектуалов.

С учителем случился инфаркт, и он попал в госпиталь. Эрик устроился туда уборщиком, узнал все входы-выходы, и сказав, что тут у него дедушка, приходил к Роберту. Тому нужны были прогулки, и Эрик попросил его рассказать о войне. Так Роберт и гулял по заданию врачей, и рассказывал военные эпизоды. Эрик поступил в университет и уехал, а учитель начал писать ему. Письмо он отправлял в понедельник, а Эрик получал его в среду. Читая о том, где воевал Роберт, он решил поехать автостопом по тем же городам Европы. Он сохранял все его письма, отпечатанные сначала на машинке, потом распечатанные с компьютера с приписками крупным почерком.

Получилось поехать лишь прошлым летом. В Бидже Эрик зашел в музей и на фото узнал дом, где, по рассказам Роберта, убило их генерала, и из которого, за пару минут до прилета, команда военных инженеров уехала на джипе, получив приказ навести мост. Стоянку джипа обстреливали, солдаты расползлись по канавам, а генерал орал и заставлял их ехать на задание. С начальством не поспоришь! Эрик вышел из музея, нашел это здание и увидел, что его отремонтировали.