Оставалось загадкой, почему разумность вернулась именно в тот момент, когда пришел верховный маг. Возможно, ответ крылся в том, что лишь в подсознании Бланш увидел обе части себя: эмоциональную животную и рациональную человеческую. Он чувствовал, что с тех пор, как над ним провели ритуал, внутри появились две сущности, все время пытающиеся перехватить контроль над телом, но знал, что он – нормальное единое существо, а внутренние конфликты должны пройти со временем. Вот только увидев обе стороны себя и прочувствовав одновременно свою целостность и нецелостность, он по-настоящему осознал, насколько разными и сильными они были. Словно две личности, запертые в одном теле.

К счастью, они не пытались друг друга уничтожить, а лишь постоянно дрались и ругались. Когда пришел верховный маг, то стали работать сообща, чтобы их не раскрыли. Бланшу казалось, что именно тот момент стал переломным. Как только покинул подсознание, вернувшись в реальный мир, он перестал пытаться утихомирить обе свои части. Вместо этого Бланш сперва позволил эмоциональной занять главенствующую роль и посмотрел, чего она хочет и как собирается это получать. Затем подпустил человеческую, задав ей те же вопросы. Взвесив их желания, опасения и стремления, он с удивительной простотой и легкостью нашел решение, которое устраивало всех.

Правда, прошло немало времени до тех пор, пока он не научился быстрее осознавать потребности и придумывать, как их удовлетворить. Бланш всё равно был доволен. Теперь он мог четче мыслить, а значит, лучше реагировать. Это было бесценно на фоне того, что Калебу постоянно угрожала опасность, и Бланш всем своим существом хотел его защитить.

– Прошу, Ваше Величество, всё готово.

Калеб слегка натянул поводья, когда они прошли по главной площади и впереди показалось каменное возвышение, украшенное свежими цветами и яркими ленточками. На вершине располагалась трибуна, на которой стояло несколько артефактов на тигиллах. Позади находилось несколько дивных скамеек, где должны были расположиться мать-императрица Амелия, двое приближенных фрейлин, верховный маг Эдгар и некоторые советники. Всюду стояли стражники в отполированных доспехах и с оружием наперевес. Позади высилась гордость империи – Большая Библиотека, где хранились бесчисленные знания и мудрости.

Калеб спешился и взял Бланша под уздцы. По специальной лестнице с широкими ступенями они поднялись наверх и будто воспарили над толпой. Бланшу открылся вид на столицу, и внутри всё заискрилось от восторга, ведь главная площадь выглядела поистине прекрасно. Огромная, усыпанная лепестками цветов, с рассаженными тут и там кустарниками и маленькими фонтанчиками, она поражала воображение. От количества людей, собравшихся здесь, и вовсе замирало сердце. Их было так много, будто все жители столицы собрались в одном месте.

Засмотревшись, Бланш даже не сразу заметил, что дыхание Калеба участилось. Лишь когда к ним подошел Кард, и с почтением принял поводья, чтобы присмотреть за Бланшем во время речи, он обратил на это внимание. Вот только сделать ничего не успел. Его отвели в сторону, но не так далеко, как могли бы, ведь народ должен был видеть его. Калеб вновь громко заявлял, что является достойным приемником отца, а потому хотел всем продемонстрировать, что животное их рода и символ империи находится подле него. Осознавая, что на него возложена не меньшая роль, чем на самого Калеба, Бланш гордо вскинул голову и застыл.

Тем временем на площадь опустилась неестественная тишина. Люди умолкли, приготовившись услышать речь, и остался лишь шелест ветра. Бланш посмотрел на Калеба, и сердце подпрыгнуло от волнения. Тот стоял, распрямив плечи и вскинув подбородок, но его руки дрожали. Он был бледным. Темные круги под глазами стало видно четче, несмотря на то, что утром над ним хлопотали фрейлины Амелии. Он часто и неглубоко дышал, глядя куда-то поверх голов людей. Животная часть Бланша рванулась к нему, чтобы спрятать и защитить, однако человеческая, предвидя это, силой заставила её присмиреть. Как бы Калебу ни было плохо и страшно, нельзя было вмешиваться. Только не сейчас.