– На этом у меня всё, Ваше Величество, – сказал советник Брайан, нарушая размышления. – Будут какие-то приказания?

Калеб перевел на него взгляд и на всякий случай осуждающе нахмурился.

– Занимайтесь этим, – приказал он. – Жду отчет завтра утром.

Советник Брайан неглубоко поклонился.

– Как вам будет угодно.

Он вышел, закрыв за собой дверь, и Калеб подошел к окну. Перед ним раскинулся красивый сад с ровными рядами кустарников и деревьев. Отсюда открывался отличный вид на большой фонтан, вокруг которого высадили клумбы. Весенние цветы поднимали головы к солнцу, наслаждаясь теплом, и слегка покачивались от порывов ветра. Где-то там, в саду, находилось стойло. Калеб одновременно хотел пойти туда и не хотел. От мысли, что он увидит, как изменился Бланш, всё внутри переворачивалось. Решительно помотав головой, он вернулся за стол и придвинул к себе бумаги. Ему предстояло ещё много работы, и она неплохо помогала забыть о разъедающей внутренности тоске.

Следующие несколько часов он провел в кабинете, изучая расходы империи на военное дело. Осада Рипсалиса и раньше тянула слишком много средств, но теперь стала почти неподъемной. Боевой дух воинов ослабел, и никто уже не надеялся, что город удастся взять. Советники по финансам предупреждали, что в ближайшие полгода придется увеличивать налоги, если так продолжится и дальше. Однако народ уже начинал роптать, не понимая, зачем вкладывать столько средств в проигранную битву, а потому за таким решением должны были последовать волнения. В худшем случае – бунт. Калеб хотел избежать этого любой ценой.

Бесконечно прокручивая в голове битву, он пытался понять, как действовало то странное заклинание. Каким образом из толпы людей оно находило человека с офицерскими погонами и наносило удар? Где были его глаза? Никто из бойцов Рипсалиса не видел императора Корнелиуса, когда на того обрушилась магия, ведь Калеб лично погнал остатки их отряда к городу. К тому же, среди них не было людей, способных творить заклинания, как маги древности. Уже как полтысячелетия не рождались те, в ком энергия текла бы достаточно бурным потоком, чтобы исторгать её в мир. Сейчас маги могли лишь использовать концентраторы – тигиллы, которые на протяжении столетий напитывались энергией, лежа под толстым слоем земли.

В таком случае, как? Как защитникам Рипсалиса удалось сделать это? Неужели им действительно помогала богиня?

– Ваше Величество, мы вернулись.

Коротко постучав, в кабинет вошли Кард и Глед. В последнее время они вели себя странно, и Калеба это беспокоило. Глаза Гледа почти постоянно были красными, иногда он клевал носом, когда думал, что его не видят, и часто о чем-то напряженно размышлял. Зная его не первый год, Калеб предполагал, что тот снова нашел какую-то умную книгу и теперь не мог оторваться от неё. С тех пор, как Глед появился во дворце и дорвался до знаний, его за уши не получалось оттащить от библиотеки. Мало кто ожидал такого рвения от бывшего голодающего сироты, но Калеб никогда не запрещал ему пропадать с книгой в руках и делал вид, будто не замечает, что тот снова не спал всю ночь. Пока Глед хорошо нес службу, к нему не было претензий.

– Хорошо, мне как раз нужно к Эдгару.

Охранники почему-то переглянулись.

– Вы хотите поговорить с верховым магом о Бланше? – спросил Кард, и Калеб недоуменно уставился на него.

– Почему тебя это волнует? Бланш заболел? С ним что-то случилось?

– Он здоров, Ваше Величество, – поспешил заверить Глед, пихнув товарища в бок. – Правда, тоскует по вам сильно. Не хотите его навестить?

Лицо Калеба закаменело, и он принялся перебирать бумаги на столе.