– Я думал, что вам известен феномен Круглого Леса, – следуя примеру женщины, Эмиэль придвинул кружку к себе ближе, – Или когда вы обучались, Леса ещё не было?

– Был. Я даже знакома с некоторыми жителями этого места и представляю, где их искать. И потому я не очень понимаю, почему за него никто не брался. Возможно, деревья отрастают не из-за стороннего вмешательства. Может быть, там земля настолько плодородна, что одних суток достаточно, чтобы отрастить заново лес. Или же там ещё какое-то явление, которое наверняка уже изучили. Как понимаешь, во времена моей активной работы у меня было не очень много времени для разбора, где, что и как. Но в моё время в непонятных событиях были виноваты…

Она отпила ещё немного напитка, рассматривая окружающих посетителей трактира – тут было мало отщепенцев, в основном трудяги и их жены. Ничего особенного.

Эмиэль не хотел, чтобы на их пути к порту Фипфорд они встречались с другими чудовищами, особенно с его сородичами, но он понимал, что, если у охотницы на левиафанов есть возможность разобраться с левиафаном, то она её не упустит.

– Возможно, это не мое дело…. – начал он.

– Действительно, не твоё.

– Даже сказать не позволите?

– Спросишь какую-нибудь глупость, но валяй, – пренебрежительный тон, в котором общалась Алекто, стал уже привычным.

– Почему вы не оставили дело ордена, а все равно продолжаете охотиться на чудовищ?

– Ну, я же сказала, что глупость спросишь.

– И всё-таки?

Женщина замолчала на целых две минуты, обдумывая ответ, после чего кратко произнесла:

– Однажды став частью ордена, ты уже никогда ею быть не перестанешь, потому что ты узнаешь то, из-за чего не можешь спать по ночам, – она словно выдирала эти слова из себя, как будто они так глубоко в ней сидели, что никому более она их не произносила.

Эмиэль молчал, побуждая говорить дальше, но слова явно не были её специализацией. А потому ещё через минуту она добавила:

– Я пыталась жить без меча за поясом, – действительно, долго пыталась, – но именно из-за отсутствия меча я потеряла двух людей, которые были мне важны. А потому, думаю, лучше вернуться на старую дорожку. Она начинает мне казаться надежней.

– Не думали, что потеряли бы их, даже если бы меч был?

– Если бы у меня был меч, то никто бы из деревни не решился поднять руку на Сильву. И если бы я должным образом делала свою работу, как охотник, то и Мальва бы не пострадала, – она откинулась на спинку стула, показывая, что разговор для неё закончен.

Он мягко улыбнулся, потому что знал, как проходит горе у людей – и сейчас его собеседница торговалась с самой собой и с миром, ища себе оправдания и закапываясь в “если бы я”. Он поможет ей не потому, что она может приставить меч к его горлу – он поможет ей потому, что иначе она продолжит свои попытки исправить уже случившееся. С его помощью, с помощью других левиафанов, с помощью своих старых связей – человеческое отчаянье может завести туда, куда здравый смысл бы не завел.

Но Эмиэль иногда радовался своему везению – тому самому, которое привело его в нужное место и в нужное время, чтобы сейчас уберечь девушку напротив него от глупых поступков.

Если не учитывать, что поиск матери-левиафана – самоубийственное приключение.

– Я не убегу от вас и помогу вам, но только при условии, что вы будете отвечать на мои вопросы – желательно, без лжи и утайки. Я буду отвечать вам так же взамен, – попросил он о почти невозможном, но, увидев, как медленно кивнула Алекто, даже удивился её согласию.

– Думаю, это равноценно, – и её плечи опустились, словно на них легло что-то тяжелое, к чему она ещё не привыкла.