Чижиков в то же воскресенье после вечерней службы прочитал перед почетным собранием из генерала, прапорщика, Матвеича и Прокофьевны длинную лекцию о роли мальчиков в истории. Прокофьевна истово крестилась и часто-часто приговаривала: «Вот сатаны, вот антихристы!» Из лекции уставшие после трудового дня слушатели сделали вывод, что раньше в высших кругах с мальчиками тоже были проблемы. Испили чайку, который никто из высших не захотел взять с канона, и безмятежные и нежные разошлись по домам. Как было не быть нежным, если нежен был вечер с красным, почти что коммунистическим закатом? Который напомнил старым людям недостатки прошлого времени: соцобеспечение и пусть формальные, но все же разговоры о равенстве и братстве. А православному человеку много ли надо для нежности? Много ли ему надо, чтобы успокоиться и всех полюбить? Даже коммунистов, которых каждое воскресение, клеймил в проповедях настоятель, за неуважение к главной святыне человечества: частной собственности! Только в голову прапорщика Приходько вкралась мысль, что Чижикову было поручено прочитать эту лекцию для успокоения масс. Что было чистым наветом: никто об успокоении масс не думал, потому что начальству было уже давно … все равно, что думают массы.

Чижиков, как будто почувствовал, что мы сосредоточили на его малозаметной фигуре внимание, и вот уже повернул со Средней Ольховской улицы в переулок и подошел к церковным воротам. Приветливо крикнув своему другу Матвеечу традиционные православные «с праздником» и «помогай Бог» и блаженно уловив на ходу «спаси тебя Христос», он, не отвлекаясь, проследовал к двери отдельского дома. В его голове как всегда бегали различные научно-изобретательские мысли.

Сейчас он спешил вниз на 14 этаж, где последнее время сфокусировались все его интересы. Вы спросите: «Неужели в отделе занимались наукой?» Еще несколько лет назад я бы не поверил. Действительно, как ни трудно совместить отдел с мыслью пусть самой ничтожной и слабой, но, тем не менее, оказывается, он в лице своих лучших представителей нашел с ней точки соприкосновения. Получилось нечто вроде гражданского брака.

Чижиков прошествовал мимо темных деревянных под старину дверей. На них красовались золотые таблички с надписями: «Сектор связи с заграницей», «Сектор связи с ФСБ», «Сектор связи с разведкой и контрразведкой», «Сектор связи с регионами» и так далее, и тому подобное. Сектор связи с заграницей, как и сам отдел, некогда возглавлял сам владыка N до тех пор, пока по заданию иностранных спецслужб на него не напали искусители со своими мальчиками. Честно говоря, владыка недолго сопротивлялся всесильному тлетворному Западу и быстро сдался. А еще честнее говоря, то и до спецслужб со своими масонами он тоже ими интересовался, только спецслужбы представили ему более широкие возможности. А если уж совсем честно говорить, и тайно на ушко, то никакие спецслужбы владыкой никогда не интересовались, и эта версия была приготовлена для наиболее продвинутых мирян, которые пока еще суют свой нос в церковные дела и не могут ограничиться восторженным лицезрением смиренного владыки издалека или на портрете. Биография владыки не была особенно интересной. Его нашел все тот же Дидим, когда владыка подвизался в комитете по борьбе с кошками. И до сих пор, как говорят злые языки, от него пахнет кошками. По официальной биографии владыка был столичным жителем, сыном почтенных родителей, но в реальности почему-то приехал из деревни заниматься борьбою с кошками. Поймите правильно: с одной стороны, он этих кошек ненавидел, а с другой в столице в то время больше никуда не брали лимитчиков. Там-то и нашел его Дидим, когда владыка умудрился похитить его любимого котика. Дидим сразу понял, что такие люди нужны церкви, и через несколько лет владыка возглавил отдел и стал епископом. Не надо говорить, что любимым зрелищем аскетичного владыки была вторая серия «Собачьего сердца».