Ничего себе КВ! К тому же он этик. И что это значит? Что он умеет? Непонятно ж ничего, кроме того, что он не простит Павлику смерть наставника.

Коротышка-краб был меньше прокачан:

Эйтдликюсенгракхль, 18 лет.

—

—

Внушаемость/воля: 30/6.

Отношение: равнодушие.

Значимость: 6.

Коэффициент влияния: 6. Сенсорик (физическая сила).

Звучит, как исландский вулкан. Интересно, существует ли тот, кто способен это выговорить? В общем, и этот Митт с крабом, и Шер с Сикакликом – боссы и «торпеды».

Профили остальных Павлик не изучил: для этого надо было сосредоточиться, а все смотрели на него, ожидали как-то действий. Обмирая, он поднялся, развернулся так, чтобы видеть кураторов и большую часть курсантов и сказал:

— Здравствуйте. Меня зовут Павел. Не знаю, как принято на вашей родине, в моем мире люди встают, когда берут речь. Я сделаю так же, надеясь, что это не считается оскорбительным у вас…

— Не считается, — перебил его угрюмый кряжестый… нет, скорее круглый и бородатый куратор по имени Йорд, махнул рукой и продолжил: — Потом прочитаешь правила поведения и публично согласишься с ними, там написано, что делать можно, чего нельзя…

— Это если мы его примем, — высоким голосом пропел мужчина Кэй-а-миц со светящимися облачками перед глазами, которого Павлик про себя назвал эльфом: высокий, тонкий, остроухий, кожа бледная до синевы…

Когда Кэй-а-миц улыбнулся, обнажив острые тонкие зубы, на ум пришла ассоциация с вампиром, тем более что облачка – магическое подобие солнцезащитных очков, а радужка его глаз была полностью черной из-за огромного всегда расширенного зрачка. Интересно, вампир, убитый пожирателем, кем ему приходился?

Память Павла подсказала, что, наверное, его предки или вели ночной образ жизни, или жили в пещерах, где нет света. Профиль вампира тоже был словно в тумане, ничего не удалось разобрать.

Четвертый куратор – древний морщинистый дед с седыми патлами — похрапывал в кресле, запрокинув голову и закрыв глаза.

— Я уже рассказал о гибели наших друзей. Теперь очередь подробностей. Это были люди, близкие нам всем, — сказал Аддо, выжидающе посмотрел на Павлика, намекая, что нужно поделиться информацией.

Переживать это еще раз совершенно не хотелось. Вернулся запах жженой плоти, сердце зачастило, но Павлик начал рассказ, сперва расхвалив способности Наиры – и как целителя, и как живого щита. Когда он закончил, кураторы одновременно открыли рты, желая прокомментировать услышанное, но глянули на пробудившегося старика и дали слово ему.

— Меня зовут Эдмаир, — проговорил он надтреснутым очень усталым голосом. — Если ты закончил, голубчик, позволь спросить: какого рода была вспышка, убившая Троя. Огонь? Электричество? – Заметив растерянность Павлика, старик пояснил: — Цвет огня был какой? Заметил ли ты, что сделал черный силуэт перед тем, как появилась вспышка?

Прежде чем ответить, Павлик изучил профиль старика:

Эдмаир, 102 года

—

—

Внушаемость/воля: 0/9.

Отношение: равнодушие.

Значимость: 18.

Коэффициент влияния: 17. Сенсорик (фактура).

Похоже, это местный старейшина, и его слово гораздо весомее слова остальных. Павлик уперся пальцем в лоб, пытаясь вспомнить.

— Сейчас. Дайте минуту. – Он погрузился в память, силясь отыскать детали, потому что они действительно важны и помогут в борьбе с общим врагом.

— Позвольте помочь. – Вперед выступил смуглый совсем юный парень с тонкими аристократичными чертами лица. Единственное, что отличало его от привычного человека – выраженный надбровный валик, никак не сочетающийся с открытым высоким лбом.

Дьюберт обратился к Павлику:

– Я могу отыскать потерянные воспоминания и показать их остальным.