Курить на свадьбе было запрещено)

Вновь заговорил Санрэй.

– Счастлив доложить, что наше наступление, вопреки всем усилиям Иудефъяка, оказалось успешным! Решительными действиями Фердинанда Грека и моими собственными власть нечеловеков в Гвардии практически уничтожена. Грека докладывает, что в ближайшие месяцы, по мере ликвидации нечеловеческих недобитков, он сможет перебросить на митисийский фронт ещё несколько полков. Благодаря этому господин наш генералиссимус, в лице Хорке Ишбала, сможет не просто отразить атаку митисийцев и загнать их в Макай, как это ранее планировалось, но окружить и полностью уничтожить противостоящие ему митисийские войска, вторично взять Макай и пробить дорогу к Медине, где, как всем нам известно, скрывается от возмездия Иудефъяк. Победа близка! Мы осадим митисийскую столицу и затравим колдуна прямо в его логове!

Аплодисменты поднялись как вода по весне – до самого горла.

– И в этом последнем, решительном сражении мы, паррики, уже будем не одиноки.

Генерал незаметно ткнул Рыжего в спину. Рядовой поднялся, возвысившись над дамой Агнесс как гора над городом.

– Очищенная от нечеловеков Гвардия присоединяется к своим Героям! В ознаменование восстановления единого антимитисийского фронта, королева Гвардии Агнесс выходит замуж за солдата Милитарии Сар-Паррик, соответствующего герою Джефферсу! В ознаменование восстановления единого антимитисийского фронта троекратное “славься”!

…ся!

Санрэй повернулся к застывшей, как заглянувшая в зеркало горгона, Агнесс и официально представил ей Рыжего.

– …рядовой солдат первого “победоносного” полка, под командованием героя Хёнинга. Полностью соответствует герою Джефферсу. В битве на незнаменитом мосту целый день сдерживал наступление Тенши Иудефъяка Рибирто Кареу. После поражения рыцарских войск возглавил сопротивление митисийским захватчикам…

Генерал Санрэй зачитал список подвигов Рыжего, начинающийся подвигами самого Джефферса, бедного рыцаря из тех, кто за неимением собственного замка вынужден был ютиться в городках, деревушках, заставах или вовсе скитаться по необъятной Гвардии. Но

– любопытный казус, имевший под собой дипломатические причины -

подробно осветив подвиги Джефферса на войне, проигранной Гвардией Иудефъяку, Санрэй особо отметил, что Джефферс пришёл на помощь терпящим ещё больший крах, паррикам, презрев волю предавшегося колдуну короля. В красках расписал судьбоносное сражение за Ставку, носившую тогда иное имя, и второе сражение за Ставку, после – и по результатам – которого она и стала Ставкой,… и как через барьер перемахнул через годы, к эре генералиссимуса: Третьему Митисийскому Наступлению, и борьбе с ним, и далее, обойдя войны с Гвардией и жизнь в глаза не видевшего митисийцев Рыжего. Подвиги героя против рыцарей внезапно оказались неудобными и были опущены.

Джефферс – поведал вместо этого Санрэй – убил Тенши Иудефъяка Омикорна. Он был первым среди тех, кто брал Макай и среди тех, кто прикрыл отступающих парриков во время Четвёртого, удачного, контрнаступления митисийцев, а во время, растянувшегося до настоящего времени Пятого совершил ещё великое множество славных деяний.

Рыжий… не жаловался. После того, как генералиссимус ограничил запрет, согласно которому два солдата не могли соответствовать одному герою, рамками одного фронта, на митисийском появился свой Джефферс и много ещё кто, и точно также обогатился гвардийский фронт. Герои приобрели метафизическое измерение. И конечно, нельзя было не согласиться с тем, что на свадьбе, скрепляющей паррико-гвардийский союз, подвиги второй ипостаси Джефферса и в самом деле смотрелись уместней.