– Я просто сказал, что оно для вас – и она не стала возражать.

Девушка вернулась в свою комнату и вышла оттуда через несколько минут. Элен была прекрасна в новом платье. Она шла по дорожке, а нежный атлас переливался на солнце, лишь только она делала лёгкое движение. Очарованный, Мариэль даже не смог ничего сказать. Он лишь подал ей руку и помог сесть в экипаж.

Всю дорогу юноша почти молчал. Он слушал её; слушал её голос; как она с восхищением о чём-то говорила. Ему не хотелось её перебивать – пусть говорит, пусть её голос будет той вечной благодатью, тем вечным спокойствием, которое не покинет его душу.

На берегу моря они тоже говорили мало. Элен с восхищением смотрела на гладь воды и слушала чаек, пролетавших вдалеке. А он всё это время смотрел лишь на неё.

Вдруг порыв ветра сорвал шляпку с головы девушки и унес ввысь. Мариэль едва успел её поймать.

Он держал в руках шляпку Элен, но не спешил вернуть девушке. Он сейчас любовался её развивающимися по ветру локонами волос.

– Мариэль…

Она позвала его, и это словно пробудило его то сна.

Когда он возвращал ей головной убор, то невзначай коснулся её щеки.

– Элен… – тихо сказал он, глядя ей в глаза и взяв за руки, – я не знаю, как вы сейчас воспримете мои слова, но знайте, что они искренни… Элен я люблю вас. Люблю, как никого больше не буду любить и сделаю всё, чтобы вы никогда больше не страдали…

Он наклонился и поцеловал девушку. Он был счастлив, потому что его чувства не остались безответны.

В семь вечера он был дома. Его сейчас переполняли самые светлые чувства. Расставаясь с Элен у ворот её дома, он был уверен, что увидит её завтра. И хотя он в глубине души чувствовал, что скоро настанет момент расставания, он пообещал самому себе, что непременно вернётся и заберёт Элен с собою в Лондон.

Возвратившись в свою комнату, он сел на подоконник у распахнутого настежь окна и стал смотреть в сторону дома девушки.

Вдруг в дверь постучали. Вошла Луиза.

– Мариэль, собирай вещи.

– Что? Разве мы уезжаем?

– Да. Отцу удалось продать дом, он только что вернулся и уже успел купить билеты на пароход. Завтра рано утром мы должны быть в порту. А ещё пришла телеграмма от тётушки Флоренцы… она плохо себя чувствует, – при этом лицо Луизы стало очень грустным, – ещё одна причина для срочности. Я не переживу, если она умрёт…

– Но…

– Мариэль, поторопись, осталось не так много времени. Мы отплываем в пять утра. Ты собирайся, а я пока схожу к Андреа и попрощаюсь. И помоги, пожалуйста, Жаннет сложить фарфор.

Вся эта неожиданность и спешка, свалившиеся на голову бедного юноши, поставили его в ступор. Сейчас он ощутил, как его хрустальный замок мечты дал трещину и с каждой секундой разрушался с молниеносной силой. Словно в полузабытьи он стал ходить по комнате, не понимая, что происходит. Этот скорый отъезд как снег на голову ему свалился. Но время шло, нужно было выполнять просьбу матери, да ещё ко всему собрать свои вещи.

Пока Мариэль со всем управился, стрелка часов была на отметке полночь.

«Не успел!» – с досадой подумал он, посмотрев из окна гостиной на окна спальни Элен, в которых давно не было света.

Он вернулся в свою комнату, написал небольшое письмо, положил его в конверт и, открыв дверь в коридор, посмотрел, где его родители. Он оказались в гостиной. Дверь туда была открыта и выходила как раз на ступеньки.

– Дети, наверное, уже спят, – послышался голос Луизы.

– Может, лучше разбудить их? – спросил Жан.

– Не нужно: они устали. Пусть хоть часок отдохнут. Ах, бедный Мариэль, он даже не успел попрощаться с Элен…

– Что поделаешь, может, когда-нибудь они снова встретятся. И всё будет хорошо.