– А… двое из ларца, – пожал им руки дед Карен.

Бабушка Таша расцвела счастливой улыбкой, когда Витька поздоровался с ней, не забыв сказать, что она прекрасна сегодня вечером, как каждый день.

За сорок лет, прошедших с первой встречи Таши и Карена, они, конечно, изменились. Но внук Витька знал их со времён своего детства вот такими, жизнерадостными и крепкими, деда Карена с лёгкой сединой в коротких тёмных волосах и морщинками под глазами, бабушку Ташу с длинной косой и сияющими серыми глазами.

Бабушка Таша не седела и выглядела старшей сестрой Витьки, даже мама казалась старше бабушки.

Витька знал, что бабушке хочется погладить его по голове, он спешно закрывал всю секретную информацию мысленными заслонками и щитами, зная, что бабушка прочитает его сейчас, как открытую на самом интересном месте электронную книгу.

– Как дела, мальчики, что нового? – бабушка Таша всё-таки погладила Витьку сверкнувшей синим светом ладошкой. – Зачем в Лондон летали? – распахнула она большие серые глаза.

– Для вдохновения, – усмехнулся Гриня, – ходили в музей Шекспира, теперь сонет получится отличный.

– Сонет – это хорошо, но вряд ли Витька способен написать сонет, он мастер отчётов, – дед Карен сдвинул раритетные очки на нос, – как кандидатская продвигается, Гриня?

– Всю теорию написал, но на практической части заминка. Психологический портрет Тимура не выходит. Да что там говорить, если даже его внешность неясна. Меня поставили на очередь в лаборатории профессора Звягинцева на создание андроида с генным материалом Тамерлана, но отказали пока. Говорят, неизвестно, как поведёт себя копия завоевателя в нашем мире, – Гриня вздохнул, – вы хоть со Звягинцевым поговорите, Карен Ахмедович. Я даже не знаю, как выглядит объект моей работы. Одни учёные утверждают, что Тимур был европейской внешности, вторые упирают на то, что он потомок Чингисхана. А я…

– А ты что думаешь? – улыбнулся дед Карен.

– А я хочу сыграть с ним в шахматы, говорят, ему не было равных в этой игре, – мечтательно улыбнулся Гриня.

– Неверно, Тимура лишь причислили к чингисидам, на самом деле он не принадлежал к этой династии, – вставила свои пять копеек Таша, увлекавшаяся историей с не меньшей страстью, чем биологией.

– Да, я читал об этом, – кивнул Карен, – я попытаюсь вступиться, но Звягинцев – упрямец, – Карен подвинул очки на переносицу и углубился в свои записи на широком раизе. – Ты, Гриня, напиши все аргументы и пришли мне официальным письмом, – взглянул он на Гриню.

– Сделаю, – кивнул Гриня и начал рыться в карманах чёрной ветровки.

– Таша, это вам, – Гриня вытащил из кармана и протянул бабушке Витьки золотой кленовый лист, – в Лондоне сорвал.

– Лондон… – бабушка Таша просияла, – надо нам поехать туда на выходные, конечно, я каждый день беседую с искином Джей-Би, но хочется поговорить с ним в его доме.

– Фантазии, фантазии, – пожал плечами дед Карен, – съездим, конечно, любимая, когда-нибудь обязательно, а теперь за работу, мальчики, погуляйте, через четверть часа мы пойдём домой ужинать.

Витька и Гриня шкодливо переглянулись. Им хватило пяти минут, чтобы вывести операцию «Шекспир» на завершающую стадию. Теперь дело было за дедом Кареном.

Быть или не быть, вот в чём вопрос…

Вильям Шекспир

Пик передал сигнал тревоги после полуночи в четверг, сообщив, что нечто страшное творится в лаборатории. Домашний искин Мамедовых был подключён к искину университета, к легендарной Тосеньке.

В четверг утром Карен собирался начать адаптацию андроидов, семерых красавцев, похожих внешне на Иванов-царевичей из сказки, а не на обыкновенных людей, какими были братья Стругацкие. Восьмой андроид получился не таким. Возможно, в материал закралась какая-то ошибка. Но и его Карен думал протестировать и пристроить к делу, в университете не было толкового дворника.