Лицо Анны Сергеевны вдруг ссобачилось.
Вронский обтирал лицо, мокрое от погоды.
С веселым, почти игривым лицом Надежда Леонардовна открыла им сама.
Глава вторая. Чисто детские интриги
Крупская была легко узнаваема, как и скрывавшаяся за нею Книппер.
– Сейчас будет чай! – легко она отняла шляпку у Анны Сергеевны.
Глиняный бюст Ленина стоял на шкафу. Шутливо Крупская-Книппер боднула Вронского, и тот оказался на диване. Медная инкрустация старинной мебели тускло сияла местами. Надежда Леонардовна, изображая самое себя, качалась в длинном кресле. Платье на ней было новое, но как будто уже немного ношеное, присидевшееся, и не то простенькое, не то очень богатое. Нельзя было определить, взволнована она или спокойна.
– Ложный протагонист, – она продолжила, – умышленно подчеркивает то, что не подчеркивается, а скорее скрывается при стандартных отношениях. Ложных протагонистов, всех без исключения, Владимир Павлович считал оппортунистами.
– Владимир Павлович? – подняв брови, Анна Сергеевна едва не погубила всё.
– Ну да, – хозяйка дома чуть напряглась – Владимир Павлович Ленин-Чехов.
Под скатертью Алексей Кириллович сжал Анне Сергеевне пальцы, как бы приглашая ее замолчать.
– Ложным протагонистом Владимир Ильич… Владимир Павлович считал Бога? – чайной ложечкой, как по забору, Вронский провел по зубам.
Скорее, это были слова, чем мысль: тот же звон изо рта – именно так, однако, начинаются обыкновенно чисто детские интриги.
– Бог плохо верит в людей, и ложный протагонист в людей верит плохо, – Надежда Леонардовна загибала пальцы, – Бог нам суфлирует, и ложный протагонист тоже суфлирует нам; Бог немного актер, и ложный протагонист актер немного; Бог держит знак жизни у носа царя, и ложный протагонист у носа царя держит знак жизни; Бог хорошо воспитан и не расхваливает Себя грубо и пошло, а умеет кстати и ловко ввернуть словцо, возбуждающее в нас высокое уважение к Его достоинствам, признанным и оцененным людьми, находящимися во главе общества, и ложный протагонист воспитан неплохо: себя не расхваливает он пошло и грубо, а умеет ловко и кстати словцо ввернуть, в нас возбуждающее уважение высокое к достоинствам его, признанным людьми во главе общества находящимися!
Гостям необходимо было, чтобы хозяйка чуть приоткрыла дверцу буфета: хлебные чернильницы не могли быть представлены иначе как хлебными человечками, за каплю молока готовыми на все. Эмблематическая фигура Ленина в прочной раме представлена была на одной из стен, а прямо против нее, по верху платяного шкафа установлен был ультразвуковой генератор.
К чаю Надежда Леонардовна предложила свежую выпечку: Анна Сергеевна выбрала перевернутую восьмерку, Вронский надкусил шестиугольник в круге: оба гостя скривились от избыточного послевкусия.
Когда непрошенные визитеры лишились чувств, Крупская-Книппер разложила Алексея Кирилловича на диване и выше колен задрала ему штанины.
Протез, сделанный из ствола яблони, издавал запах антоновки.
Глиняный бюст Ленина, казалось, перемигнулся с его эмблематическим изображением.
Надежда Леонардовна приоткрыла дверцу буфета, подхватила хлебного человечка, перенесла и аккуратно высадила его в потайной ящичек на протезе гостя.
Глава третья. Шаг на протезе
Когда его не было дома, приходил кто-то.
Он (кто-то) надевал его блузу, съедал его кашу, переставлял вещи в кабинете, спал с Софьей Андреевной, делал кое-что и похуже, чего полагалось не замечать. Лев Николаевич легко мог это прекратить, но всякий раз откладывал исполнение до следующего раза: кто-то садился за его (Толстого) стол и писал изрядные куски романа; Льву Николаевичу было любопытно.