– Я не дурак!

– Считаю до десяти. – Дуся уперла кулаки в бока. – Раз, два…

– Да я на кухню шел, а тут Гоген, – зачастил Илай. – Он привел меня сюда, а здесь Катерина Андреевна… без чувств.

– И ты разом лапищи потянул?

– Нет же!

Диана снова заступила разгневанной служанке дорогу.

– Тихо, тихо. Лучше я сама.

– Вломишь ему? – съязвила Дуся.

– Илай, – обернулась сестра. – Что говорила или делала Рина, прежде чем упасть?

Он перехватил Катерину поудобнее, помогая себе коленом.

– Ну, она сначала ходила сомнамбулой, твердила про свет. Потом у нее глаза загорелись.

– Так и думала, – качнула головой Диана и опустила плечи. Только теперь стало понятно, как напряжена она была до этого. – В замке хранится ее сингон. И Рина его чувствует.

Они с Илаем встретились взглядами. Слова были больше не нужны. Зато ситуация сильно осложнилась.

– Эй! – окликнула их Дуся. – А мне растолковать?

То, что Советник не узнал заранее о воздействии сингонов на их обладателей, Илай искренне считал своей ошибкой. Катерине пришлось переместиться в ранее пустовавший дом кузнеца, что лепился к крепостной стене изнутри, а на ночь запирать дверь, чтобы не колобродить по замку.

Когда вопрос изоляции был решен, стали держать совет. Феофан Платонович признался: он догадывался, что сын спрятал нечто в недрах родового гнезда, но никому не сказал, где именно, чтобы уберечь отца от интереса со стороны инквизиторов. Дуся, в свою очередь, спокойно пояснила, что точного места хранения не знает никто, кроме нее, потому что покопаться в ее памяти смог бы только ваятель, который высек ее из камня и наделил разумом, а его кости истлели более двух столетий назад. Ничто не могло заставить ее признаться, и никто из присутствующих не стал спрашивать.

После долгих прений решились писать к Советнику – Катерине нельзя было оставаться в Букаве. Гоген, снаряженный свернутым в трубочку письмом, отправился в дальний путь, и теперь им оставалось только ждать.

Чтобы Катерина не заскучала в очередной темнице, Илай и Диана проводили время с ней. Рина улыбалась через силу и очень старалась поддерживать беседу, но во время очередного чаепития застыла, провалившись в свои видения, выронила заварник и ошпарила колени. Очнувшись, она спокойно попросила не мучить себя и дождаться отъезда. После чего выпроводила обоих геммов из домика кузнеца и заперлась изнутри.

– Мы сами привезли ее в ловушку, – Илай обреченно опустился на край каменного колодца и зарылся пальцами в волосы, – и теперь она страдает. Как я мог…

Диана сложила руки на груди, глядя на него сверху вниз.

– Глупости говоришь. Произошло недопонимание, но только между нами и Советником, это так. Но посмотри на это с другой стороны: Катерина что-то знала заранее, она осознанно пошла на это.

– С какой целью? – Илай поднял на нее взгляд, собрав кожу на лбу гармошкой. – Если ты такая умная, объясни мне, ради чего все это?

Диана фыркнула:

– Да бес его знает. Она же Провидица, причем настолько сильная, что Инквизиция спит и видит, как заполучит ее. Просто поверь в ее дар, и пусть решает сама, что правильно в ее судьбе, а что нет.

– Но…

– Тебе просто понравилось спасать Рину, да? – Зеленые глаза сестры сверкнули лукавством. – Вообразил себя рыцарем в доспехах? Только статью не вышел.

Илай обиделся.

– Что это ты меня задирать повадилась? Просто рядом нет Леса, который тебе это завсегда спускал с рук, а вот я…

– Ты прав, – неожиданно перебила его Диана, глядя в молочное небо с редкими облаками. – Я скучаю по Лесу. И по Норме, и по Фундуку, и по Петру Архипычу. По комнатке на втором этаже сыскного управления и еще много чему. Так разве плохо, что мы вернемся?