– О… – Она выглядела сбитой с толку и сравнительно долго молчала. – Правда? Ты не обманываешь меня?

– Какая разница? Ты ведь уже всë решила.

– Я же объяснила тебе причины… Но если ты действительно готов измениться…

– Нет. – Я упреждающе выставил руку, когда она чуть подалась вперëд. – Я понял, пойду я на хрен. Тем более, знаешь, много дел за лето накопилось.

Я вышел, хотел подчёркнуто аккуратно прикрыть дверь, но случайно немного хлопнул. Да ну еë в жопу.

Свернул за угол в другой коридор, чтобы не стоять напротив её комнаты, и подошёл к узкому окну-бойнице. Там был ветер – в замке, над замком, вокруг замка всегда был ветер, и это мне тоже нравилось. Мне всë здесь нравилось. И это как будто стыдно? Школа – это детство, и я не хочу во взрослую жизнь? Нет, Эрика, школа – это магия. Но дальше всë правильно: я понятия не имею, как мне вписаться в мир, где магии почти не осталось.

И какого хрена я должен думать об этом в последний день каникул?

«Ты ещë там?» – мысленно спросил я Джея.

«Да, а что?»

Я вернулся на крышу, сразу к нашему козырному месту.

Пятиугольный замок острым носом нависает над морем, любоваться которым лучше всего с верхней площадки, окружëнной со всех сторон квадратными каменными зубцами в человеческий рост. А самое козырное место – это просвет между двумя зубцами в остром углу, прямо над волнами, и так сложилось, что там обычно сидим мы с Джеем и Рыжим. И вот я возник сразу в нашем углу, потому что со всеми остальными людьми на крыше поздоровался десять минут назад и не хотел снова проходить мимо. Джей сидел на стене между каменных зубцов, свесив одну ногу в пропасть. Повернул ко мне лицо:

– Так быстро?

Это всë, что нужно знать о его чувстве юмора.

– Она меня бросила.

– Вот курица! Почему?

Я устроился напротив, прислонившись спиной к зубцу.

– Ну, коротко говоря, я для неë слишком хорош.

– Это сразу было понятно, – сказал Джей.

И всë, и ни полслова про лето, про то, что я зря жертвовал собой и что он же говорил.

Мне даже полегчало. Но, видимо, не настолько, чтобы это было заметно.

– Вечером пьянка, – напомнил Джей, – найдëшь себе кого-нибудь. Жаль, первокурсниц сегодня ещë не будет.

– Ага, – сказал я небрежно, не желая развивать тему.

Мне казалось, что у меня всë отсохло за лето, и прямо сейчас было наплевать, найду я себе кого-то или нет. Я больше думал о том, в чëм и насколько Эрика права. То, что она меня бросила, вроде как обнуляло все еë претензии… Но и врать себе не хотелось.

Но про это ни в коем случае нельзя говорить Джею, он бесится от всех этих разговоров про жизнь после школы. Я как бы тоже, но когда в начале лета я пытался объяснить ему, почему вдруг решил «стать серьëзным» и думать о будущем, это так выглядело, как будто я же сам и осуждаю наше настоящее. Но это Эрика осуждала, а не я! А спорил с Джеем я, ну нормально?

Джей, сидевший с расфокусированным взглядом, вдруг радостно подскочил:

– А вот и Патрисия вернулась!

– Понятно.

Я еë терпеть не мог. Джей об этом знал, но это не имело никакого значения, каждый встречается с кем хочет.

– Хочешь, не пойду к ней, посижу ещë с тобой? – благородно предложил он.

– Да брось, я в порядке.

– Не кисни. Вон на тебя рыжуля какая-то пялится.

Я проследил за его взглядом – компания наших однокурсников расположилась у внутреннего парапета:

– Которую Гервас держит за сиську?

– Но смотрит-то она на тебя!

– Или на тебя.

– Увы, я неприступен.

– Вали уже.

Джей подмигнул и исчез.

Рыжуля, которую Гервас обнимал как бы за талию, но несколько выше, вроде тоже была с нашего курса. Да, Эрика была права ещë и в том, что мы с Джеем почти не ходили на занятия, ну и что, могли себе позволить. Но в итоге к пятому курсу я не всех знал по именам, да и в лицо. Лицо у девушки Герваса было что надо. И сиськи, и талия, и прикольные волосы дикой рыжей копной. И она продолжала смотреть теперь уже точно в мою сторону.