– Руслан, вы обещали нам интересное мероприятие за гранью реальности, – Эдуард, седовласый, молодящийся мужчина в безвкусном, но дорогом костюме цвета переспелой вишни, самодовольно оглаживает тонкие черные усики. – А пока что мы играем в покер. Я не против, к тому же я выигрываю, – за столом тихо посмеиваются, – но мое любопытство никак не успокоится.

Руслан криво ухмыляется. Людмила предупреждающе сжимает его пальцы под столом.

– Да, я просто выбирал подходящее время. – Он смотрит на настенные круглые часы с золотыми стрелками. Почти полночь. – Как вы знаете, я – практикующий медиум. И Людмиле показалось забавным, если мы проведем спиритический сеанс.

– Господи помилуй! – восклицает жена Эдуарда, Марина.

Моложе мужа на двадцать лет, она похожа на бисквитное печенье. Румяная, в теле, с приятной улыбкой и ямочками на щеках.

Руслан хмыкает. Он даже не мог подобрать сравнение, чтобы описать степень глупости Марины. Неудивительно, что Эдуард на ней женился – он для нее настоящее божество.

– Это ведь невозможно? – справившись с эмоциями, осторожно уточняет Марина.

– От чего же? – басит Валерий Валерьевич.

Пятый и последний человек за столом. Непривычно видеть подполковника полиции в обычном черном костюме с бабочкой. Но даже штатская одежда не может скрыть военную выправку. Гладко обритая голова блестит даже ярче, чем жемчуг Людмилы, а прищуренный взгляд черных глаз с подозрением следит за каждым, словно видит их впервые, а не знаком уже долгие годы.

– Все возможно. При правильной постановке и с хорошими актерами, – он хохочет.

Людмила еще сильнее стискивает пальцы Руслана и смотрит на него умоляюще. Он ободряюще улыбается и переводит взгляд на Валерия:

– Никакой симуляции, дорогой Валерий Валерьевич. – Он глубоко вздыхает, улавливая легкий аромат благовоний. Палочка дымит на открытом серванте, а в зеркале с украшенной камнями рамой отражаются их бледные двойники. – Я долго не соглашался, но Люда убедила меня, что это будет весьма занимательно.

– И что же? Надо зажечь свечи, задернуть шторы? – Эдуард откидывается на стуле и бросает уже никому не интересные карты на стол. Подносит к губам стакан с французским коньяком и делает глоток.

– Уже полночь, – мягко улыбается Людмила, и ее мелодичный голос заполняет комнату. – Шторы трогать не надо. Да и в свечах надобности нет. Главное – это дар медиума.

Руслан мысленно фыркает.

«Ты должен доказать им, что у тебя настоящий талант. Я устала от вечных насмешек за спиной. Пусть увидят и заткнутся раз и навсегда!» – слова Людмилы до сих пор зудят в подкорке. Сначала он не хотел никому ничего доказывать. Достаточно того, что верила Люда. Но графиня Ланская не привыкла, чтобы над ней смеялись. И потому она молчала о том, что видит будущее. Которое порой пугало и Руслана.

– Ох, так страшно, – шепчет Марина, пока он ходит по комнате и приглушает свет.

Когда вместо лиц Руслан улавливает лишь светлые очертания, он садится за стол и тихим, низким голосом просит:

– Возьмемся за руки. И прошу не разрывать круг, пока я не разрешу. Если будет очень страшно, – он выразительно смотрит на Марину, – можете закрыть глаза.

Та нервно охает.

Они берутся за руки. Руслан мягко сжимает тонкие пальцы Люды, слева чувствует крепкое рукопожатие Валерия Валерьевича, от которого так и веет скептицизмом.

Руслан молчит. Минуту, две… Когда Эдуард порывается вставить слово, он бросает на него выразительный взгляд и еле заметно качает головой. И только после трех минут с его губ срываются первые фразы:

– Дух неупокоенный, дух всезнающий. Прошу, приди и ответь на наши вопросы. Дух неупокоенный, дух всезнающий. Прошу… – Он продолжает повторять и повторять, стараясь не обращать внимания на тихий смешок Валерия Валерьевича.