– Что вместо паленых духов займешься индийскими ароматами? – хмыкнул Глеб.

– Да, слушай, у меня тема уже есть на год катнуть по маршруту. Пощупать бенгальский окорок Малайзия, Тай, Вьетнам. И коридорчик классный через паков и Афган.

– О, ну стопроцент безопасный транзит. Звезднополосатые в докладах так и докладывают, что славится прям своей торговой безопасностью. Особенно по хмурому – Глеб еще думал о своем, но все больше вовлекался в разговор с братом.

– А ты не ржи. Америкосы оттуда скоро дернут, и местные сами нормально разрулят. Им там торговля здоровая позарез нужна. И для жизни типа и для виду вообще. Прикинь только Азия-Афган-Пакистан… Я короче это к чему. Я тут начал типа нравы изучать и чет вспомнил знаешь кого? Дядю Игоря. Как он нам про восточные страсти рассказывал, да? Его эти стремные сказки. Как будто вчера все было. Заваливается, лысиной блестит в двери, чисто джин из батла. Поддатый. Покачается, пошаркает и перед шкафом – херась на жопу. Как гризли в аляску по дискавери. Вот у соседей-то люстру, небось, колбасило. Надо бы его навестить, посоветоваться, у него ж, наверняка там связи остались моджахедские, че думаешь?

– Концептуальненько у тебя все складывается. Бизнес в Афгане, советы с кичи.

Игорь Павлович, в семье известный также как Бутуз или Подвох, отцовский сослуживец и компаньон по бизнесу из девяностых-двухтысячных, последние десять лет отбывал весьма экзотическую совокупность статей: 185-ю, части 3 и 6, 204-ю, 237-ю и вроде бы какие-то еще. Дядей дядя Игорь был замечательным. В их с Вовой детстве этот большой, лысый, с бицепсами как голова и голова как бицепсы мужик часто гостил дома и играл в любые игры. Он был из тех взрослых, кто охотно и искренне вникает во все детское, поощряет и подначивает юную фантазию и гонит, и гонит ее, как будто соревнуется с ребячьей энергией, кто раньше устанет. Неутомимые поиски в лесу подходящих пней для солдатских фортов, нарезание кленовых дудочек, пыльные домашние прятки и футбол подушкой. А по вечерам дядя Игорь приходил к ним чуть навеселе, кидал пиджак, закуривал и рассказывал свои фирменные дикие, если не сказать крепче, сказки. Сюжет их был запутанный со множеством всяких героев, постоянно совершавших нечто невероятное и совершенно непонятное. Свет из коридора золотил дяде бритую загорелую голову, но лица его с кровати видно не было, и повествование лилось само собой из сказочного ниоткуда. В табачных клубах, в запахе летнего пота на фоне гористых пиджачных складок.

– Нет, я короче знаю вопрос спецом для тебя. Даже игру. Как раз развеешься. Ты же мастер все сводить к единице. Типа вот красное, вот квадратное, и это значит… Так вот, смотри, задача. Вспоминаем сейчас эти истории. Вспоминаем, что дяди Игорь так-то – толковый коммерс, умел и умеет бабло поднимать. Анализируем типа его россказни, как взгляд коммерса, и делаем вывод, что из себя представляет восточный мир в плане бизнеса? Не зассышь?

Казалось, сначала, что Володя просто мается от безделья и, как всегда, несет от скуки какой-то вздор, но теперь этот поток сознания ставил перед Глебом серьезный вопрос. А чем, собственно, подобная болтовня отличается, скажем, от припадка сумасшествия. И чем, к примеру, в целом несерьезное, может, авантюристское отношение к жизни – не признак безумия. Стало неприятно.

На электронных часах догорал третий час дня. До обеда оставалось, наверное, с полчаса.

– Оки, начинай – взбодрился Глеб.

– Поехали. Значит – из любимого – Володя привстал на локтях – Сказка про гремящие земли. Эта даже типа цикл был о божках, которые жили по ручьям, полям и горам, нападали на караваны и разносили громами. Можно же во множественном?