— Мы договорились? — встречаюсь с её беспокойным взглядом.

— Да! — Мышка дёргает дверь, но она всё ещё заперта.

— Ты уверена?

— Да иди ты, Воскресенский, — рычит Майя. Затравленно оглядывается на пенсионерок, которые внимательно наблюдают за нами. — Ну, что ещё? Я же сказала, что всё сделаю.

— Ты не сказала, Мышка, ты сделала, — тоже с рыком. — Так уверена?

— Уверена! Завтра в девять. — Снова дёргает дверь. — Да открой ты её уже!

— В восемь тридцать. — Откидываюсь на кресло, даже не думая её отпускать. — Мышка, у тебя как, вообще, с памятью? Порядок? Или мне ещё куда-нибудь продублировать инструкции?

— Слушай… — Резко развернувшись, Майя дёргается в мою сторону, но тормозит в последний момент. Прикрывает глаза. Выдыхает. — Я не хочу к отцу, понятно. Не-хо-чу. И я знаю, что ты выполнишь все свои угрозы, если что-то пойдёт не так. Поэтому в моих же интересах сделать всё правильно. И с первого раза, — мрачно добавляет она после паузы.

— Почему с первого? — Становится интересно.

— Да чтоб твою рожу больше не видеть! — выплёвывает она и, в последний момент спрыгнув на ноги, выпадает на дорогу, — за мгновение до я нажал на кнопку разблокировки. — Кот!

Пенсионерки подаются вперёд все и разом.

Майя, зло раздувая ноздри, затыкается и просто смотрит. Уничижающим, по её мнению, взглядом. А мне смешно.

Хмыкнув, беру рюкзак с заднего сиденья и бросаю в неё. Мышка ловит своё имущество и крепко прижимает к животу.

— Жду тебя завтра в офисе. — Даже она должна понять, что в моём офисе и уже после работы у Звягинцева. — Не разочаруй меня.

По взгляду вижу, что Мышка с удовольствием прикопала бы меня под ближайшей клумбой со всеми моими разочарованиями.

— О, Маечка, — выступает вдруг одна из пенсионерок, — а мы думали, куда ты пропала… Стаська всё одна, да одна. А ты вон оно с кем, — многозначительно замолкает она.

— Это по работе, баб Надь. — Мышка улыбается, но дверью хлопает с такой силой, что дребезжат стёкла. З-зараза.

Она продолжает что-то зачёсывать пенсионеркам, которые кивают в такт. А я сдаю назад.

Стася, значит?

15. Глава 15. Майя

— Ста-ась, я дома.

Скинув ботинки, влезаю в растянутые тапки-зайцы. Шоркаю по коридору, заглядывая в ванную, кухню и гостиную.

— Ста-ась? Ты где?

Задираю рукава, нервно чешусь.

Она убьёт меня, если узнает.

С другой стороны, а что узнавать-то? Что я поцеловалась с левым мужиком? Так, Стася сама советовала завести кого-то. Долго советовала, года полтора. Чтобы вышибить клин клином. Только кто знал, что левый мужик заведётся так. И меня заведёт заодно.

Тяжело вздыхаю, оглядываю пустую комнату.

Дверь в смежную спальню закрыта, на круглой ручке в форме то ли прозрачного цветка, то ли ещё чего висит керамический череп на длинной нитке. Значит, занята.

Ещё раз вздыхаю, но уже от облегчения.

Я не знаю, что ей сказать. Да, заказ Звягинцева мы выполнили, деньги получили, но остальное…

Так и вижу Стасин взгляд, стоит ей узнать о моей новой подработке.

Обняв себя за плечи, с ногами забираюсь в старое, протёртое и выцветшее кресло с гигантскими подлокотниками.

Ладно, Кот прав. Звучит, конечно, дико, но на курьеров действительно никто и никогда не обращает внимания, даже столкнувшись лицом к лицу. Тем более их не пускают дальше секретарской приёмной каких-нибудь начальников департаментов, не говоря о святая святых. Вот только не накосячить бы самой.

Потому что я себя знаю, могу и сорваться. А ещё могу дёргаться, нервничать и в целом вести себя неадекватно. Не потому, что истеричка, а из-за близости к Марату. К тому самому, от которого всё ещё передёргивает. И зачем согласилась?