Если всё получится, люди смогут наконец вдохнуть полной грудью. Это будет не сразу, не быстро, но однажды они перестанут бояться выйти в открытый мир. Они забудут, каково прятаться за стенами. Они смогут жить. И ради этого стоит рискнуть всем, даже жизнью.

Мои пальцы невольно сжались в кулак. Я должна найти источник. Не ради какой-то славы, не ради того, чтобы кто-то сказал «спасибо». Просто потому, что это нужно. Это единственный способ дать людям шанс на нормальное будущее.

На рассвете, когда воздух ещё был холодным, а солнце начало пробиваться сквозь серую дымку, Элбрайт, наконец, решил выйти на связь с арканом своего отряда.

Рядом с ним стоял радиопередатчик – компактное, но прочное устройство, защищённое от внешних повреждений массивным корпусом. Сагариусы всегда носили такой с собой. Это была их особая привилегия, как отряда разведки, – быть связующим звеном между передовой и Юртасом. Радиопередатчик работал не только за счёт встроенного генератора, но и благодаря магии скиария. Магический барьер обеспечивал чистоту сигнала, защищая его от помех.

Я наблюдала за Элбрайтом, как он активировал устройство, касаясь панелей ладонью. Его магия, мягкая, почти невидимая, потекла тонкими линиями, активируя магические узлы внутри. Панель зажглась слабым синим светом, и в тишине раздался характерный шум, сигнализирующий, что связь установлена.

Именно разведчикам доверяли такие устройства, ведь их задача заключалась не только в обнаружении врагов, но и в быстром донесении информации до командования. В случае обнаружения активности мракхи это позволяло Юртасу реагировать мгновенно, посылая подкрепление или предупреждая ближайшие города.

– Хэтра, на связи Элбрайт, скиарий отряда Сагариуса. Сообщаю, что продолжение миссии невозможно, – голос звучал чётко, без колебаний, несмотря на тяжесть слов. – Турель выведена из строя. Мракхи проявляют нехарактерное поведение. Необходимы новые инструкции.

Шум на линии был минимальным благодаря магической защите. Свет на панели слегка дрожал, отражая магическую энергию, которая поддерживала сигнал.

Когда сообщение было отправлено, он медленно опустил руку, а свет на панели погас, оставляя нас в тишине.

– Как скоро она ответит?

Дрейсар только успел взглянуть на меня, как панель вновь засветилась, но уже красным светом. Из передатчика послышался женский голос.

– Элбрайт, новых инструкций не будет, – голос аркана заставил нас замереть. Она будто только что вынесла приговор. – Займитесь починкой оружия и двигайтесь дальше. У палариуса распоряжение: добраться до активности…

– Хэтра, это безумие!

– Это приказ, скиарий, – резко сказала аркан, но в голосе будто слышалось сочувствие. Она прекрасно понимала, чем это может закончиться для всех нас. – Сам император отдал распоряжения.

Император Холлинс, если и отдавал приказы, то делал это через палариуса. Я видела его всего раз и с трудом могла сказать, что он хоть что-то понимает в военном деле, что неудивительно, ведь жизнь за толстыми стенами его резиденции, охраняемой лучшими сандами, не способствовала реалистичному отношению ко многим вещам.

Магией Холлинс не обладал, как и все его предшественники. Почему человек, не имеющий никаких способностей, руководил империей, оставалось вопросом.

Так сложилось, что магия всегда шла рядом с людьми, но не подчинялась законам крови или рода. Каждый новый человек рождался либо с даром, либо без него, как будто сама судьба бросала жребий. Даже если оба родителя обладали сильными способностями, это вовсе не означало, что их дети пойдут по их стопам. Случалось, что магические линии прерывались, а иногда дар проявлялся у тех, кто в семье никогда не знал магии. Какие законы определяли этот выбор – оставалось загадкой.