Я не сомневалась, что он знает о моем присутствии, ведь у него были прекрасно развиты органы чувств, но по какой-то причине игнорировал меня. Мне стало интересно, откуда у него такой интерес к картам. В конце концов, разве не ради карт он меня сюда заманил?

Как только эти мысли заполнили мой разум подобно темному удушающему дыму и начали душить его, он поднял на меня глаза цвета морского яда. Каким бы отстраненным и безучастным он ни выглядел, он сеял во мне эмоции, способные разрушить мое сознание.

Когда его ядовитые глаза смотрели на меня, я чувствовала себя так, словно стою на краю бездны. В его глазах отражались темные тени чудовищ, которые надвигались на меня.

– Ты выглядишь так, как будто никогда в жизни не видела сексуальных мужчин, – произнес он, в его голосе слышалась насмешка, а на губах играла сардоническая улыбка.

Он многого не знал обо мне. За двадцать один год жизни мне ни разу не доводилось рассматривать мужчину вблизи. Я не знала, что именно он прочитал на моем лице, но все так и было.

Я промолчала, продолжая наблюдать за ним, и он бросил на меня полный нетерпения взгляд.

– Почему ты вышла из комнаты? – спросил он, и его голос был подобен граниту – такой же твердый и холодный.

– Проголодалась, – ответила я, уставившись на него.

Он перевернул еще одну карту лицевой стороной к себе, с силой прижал ее к полу и уставился на изображение. Он на мгновение замер. Потом поднял свои бесстрастные глаза на меня. Я наконец вошла в гостиную и сразу почувствовала, как напряглось его тело. Мне стало любопытно посмотреть на карту, которая так взволновала его. Как только я увидела карту, прижатую пальцами к полу, мое сердце ушло в пятки, а пульс даже не участился.

Это была та самая карта, в краже которой меня обвиняли и которую он присвоил себе.

Верховная Жрица.

– Эта карта…

– Кто ты такая? – Его вопрос ошеломил меня. Я посмотрела на Эфкена, как на ненормального. Я и сама чувствовала себя как чужестранка, сбившаяся с пути и оставшаяся без единой монеты в кармане.

– Почему ты постоянно спрашиваешь меня об этом? – спросила я.

Он бросил взгляд на карту, а затем снова посмотрел на меня. Смотрел так неистово, что мне показалось, будто он снова схватил меня за запястья и прижал к спине, хотя и пальцем не коснулся.

– Я узнаю, кто ты такая, – сказал он, и решимость в его голосе заставила меня нахмурить брови еще сильнее. Но мне нечего было возразить; если я сейчас скажу что-то неправильное, он и правда может разозлиться и причинить мне настоящую боль. Он достаточно долго и очень внимательно изучал мое лицо, каждую мелкую черту. Потом сложил карты в колоду, поднялся на ноги и направился в мою сторону, не отрывая взгляда льдисто-синих глаз. С каждым шагом, приближающим его ко мне, боль в животе только усиливалась, но я старалась не показывать виду и сохранять бесстрастное выражение лица. Он остановился в двух шагах от меня и, наклонив голову, продолжил сверлить меня взглядом. Из-за нашей разницы в росте мне даже пришлось задрать голову.

– Пока не выясню, кто ты такая, я будут звать тебя Медуза.

– Перестань меня так называть, – пробормотала я, и мое сердце сжалось от страха.

– Ты будешь той, кем я скажу. – Его голос звучал механически, а взгляд пронизывал меня насквозь, как острый нож. – Ты будешь такой, какой я хочу тебя видеть. Ты забудешь свою сущность.

– Ты не в себе, – сурово отозвалась я. – Я не обязана быть такой, как ты хочешь. И не буду.

Я чувствовала его обжигающее дыхание у себя на лице. Мне казалось, что кто-то исколол мои подушечки пальцев и моей же кровью вывел на страницах буквы его имени. Мы не сводили друг с друга взглядов. В его глазах я отчетливо видела, что он способен на все что угодно, но, поскольку он еще не приступил к физической расправе, я решила сопротивляться до конца.