Вопросы о цели государства, правах индивида, вообще о содержании, соединяемом с идеей права, так тесно связаны в каждой цивилизации, что не могут рассматриваться отдельно, без ущерба для полноты и ясности в понимании каждого вопроса. Поэтому мы в настоящей работе под отношениями права и государства будем понимать задачу рассмотреть, как различные учения, а отчасти и существующие цивилизации относятся к этим вопросам.

Рассмотрим главные моменты развития идеи права в отношении этих вопросов в истории мировой цивилизации.

В древневосточных цивилизациях правовое устанавливалось волей Бога, определявшего не только принцип, но и все его следствия.

В индийской цивилизации Бог, «которого лишь один разум может понять, который недоступен органам чувств, который не имеет частей видимых, вечный, душа всех существ», для того чтобы определить различие между действиями, разделить справедливое и несправедливое, дал каждому существу его особое назначение[100]. «Для сохранения в целости своего творения, высшее существо определило различные занятия тем, которых оно сотворило от своих уст (брамины), своих рук (воинов), своих бедр (ремесленников и крестьян) и своих ног (судры)». Государство здесь имеет целью лишь сохранение установленного Богом порядка посредством наказаний. «Этот мир, лишенный царей, погрузился бы в хаос от порока; для того чтобы сохранить все существа, Бог создал царя; он есть Бог в форме человека»[101].

Здесь правовое и божественное совпадают, но Божество понимается лишь как могучая творческая сила, создающая порядок по своему произволу. Справедливость здесь понимается не как элемент самого Божества, но только как его произведение. Индийский кодекс не признает самого по себе справедливого, а понимает под ним нечто установленное волей Бога. Гегель верно заметил, что индус, понимая Божество материально, не видит в нем никакого нравственного начала, отсюда он существо самое развращенное. В силу отождествления нравственного и духовного (мощи Бога и его разума) индус не может возвыситься до понимания свободы. Индия есть страна произвола государства; принцип свободы здесь не существует, поэтому невозможно никакое истинное государство[102].

В еврейской цивилизации правовое есть также воля Бога, но Бог здесь понимается не только как творчески разумная сила, но как существо доброе и справедливое, воля которого всегда сама по себе добрая и справедливая (праведная). Следовательно, право здесь тождественно доброму и справедливому. «Не давай, – говорит Бог, – руки твоей нечестивому, чтобы быть свидетелем неправды; не следуй за большинством на зло и не решай тяжбы, отступя по большинству от правды; и бедному не потворствуй в тяжбе его»[103]. Справедливое и доброе здесь независимы от воли большинства, от произвола лица, оно существует само по себе. Цель государства понимается как осуществление доброго. «И сказал Господь Моисею, говоря: объяви всему обществу сынов Израилевых и скажи им – святы будьте, ибо свят Я, Господь ваш»[104]. Правовое здесь является тождественным обязательному; каждый имеет право быть святым и обязан быть им. Бог говорит: «Не мсти и не имей злобы на сынов народа твоего, но люби ближнего твоего как сам себя; не враждуй на брата твоего в сердце твоем»[105].

Так как правовое, доброе и справедливое отождествляются, то государство здесь не имеет определенного назначения, а лицо права – в смысле сферы, в пределах которой лицу было бы дозволено применять свою волю.

В китайской цивилизации основы права те же, что у евреев, – обязанность, с той разницей, что китаеец находит эту идею в разуме, тогда как еврей получил ее непосредственно от Бога. Китайская цивилизация отождествляет правовое и справедливое в одном общем начале – «прямого» находящегося в ясном принципе разума, полученного от неба. «Прямое есть заключение чистого разума, находящегося в состоянии средины». Прежде чем радость, удовольствие, гнев и печаль проникают в душу, состояние в котором она находится, есть состояние средины