– Сократить дорогу через лес, – кивнул он.

– Солнце ещё не встало, но птицы уже заливались вовсю. Я прижимал к себе рабочие папки и тетради и очень торопился. Как вдруг… – и тут папа сделал театральную паузу и покосился на дочь. – Боковым зрением я увидел…

– Сову! – глаза у Фукуро вспыхнули, она не могла заставить себя лежать спокойно.

– Так, Фуко, ты хотела историю послушать или сама мне её рассказать? – папа наигранно сдвинул брови, хотя и продолжал улыбаться.

– Прости, прости, продолжай, – затараторила девочка и улеглась вновь калачиком у него под боком.

– Да, сову, – как ни в чем не бывало продолжил мужчина, – но на земле! Когда я присмотрелся, то понял, что нога её застряла в капкане! Птица была такой маленькой, такой беззащитной в этом большом куске железа, что моё сердце как будто попало в такой же капкан.

Забыв про экзамены, про университет, я кинул свои тетрадки у старого дуба, и медленно начал подходить к ней.

Она меня заметила и вяло забилась в капкане. Кажется, она пробыла здесь всю ночь, и силы почти оставили ее.

Фукуро закрыла глаза руками. Этот момент был самым напряженным для нее. Она все время в деталях представляла себе этот капкан: он казался ей большим, ржавым и скрипучим.

– Бррррр… – невольно поморщилась девочка и встряхнула плечами.

– Время для первой фотографии? – покосился на Фукуро папа.

– Да, покажи, покажи! – она убрала одну ладошку от глаза и заглянула в папин телефон. На фотографии был охотничий капкан, и в нем – маленькая-маленькая, размером с яблоко, сова. Она с тревогой смотрела в объектив.

– Ну, сфотографировал-то я ее тогда, чтобы деду показать и спросить, что с ней делать. А то мама твоя до сих пор мне вспоминает, что я ей в начале фотосессию устроил, вместо того чтобы помочь сразу. – Он виновато убрал телефон и продолжил.

– Деда дал инструкции, и я сразу приступил к делу!

– Ой, сразу он к делу приступил! – раздалось со стороны двери, и в детскую просунулась голова деда. – Я не помешаю? Вы же тут истории рассказываете? Так я там тоже, считайте, был! Участник, ветеран!

– Да мы почти закончили уже… – засуетился папа.

– Да ладно, ладно, ну шучу я, – деда с элегантным «Эээккх» перелез через бортик гнезда и начал подминать под себя оставшиеся подушки. – Сработал твой папа тогда что надо. И капкан по моим инструкциям разжал, и маму твою при этом еще больше не покалечил. В общем, настоящий герой. Ушло у него на это, правда, часа два, ну то кто ж считает…

– Папа!

– Молчу, молчу!

Папа с недоверием покосился на деду. Фукуро поняла, что рискует остаться без истории и потёрлась щекой о папино плечо.

– А дальше? Пап, а дальше что?

– Ну, что… А дальше мой мир перевернулся с ног на голову и уже никогда не был прежним! – на этих словах он стиснул Фукуро крепко-крепко.

– Первые лучи солнца показались над верхушками леса. И как только это произошло…

Сова, которую я так осторожно держал в руках, вдруг начала преображаться!

Ее крылья превратились в человеческие руки! Лапы – в ноги, клюв – в нос…

И буквально через несколько секунд я держал в руках не сову, а девушку!

Дед и Фукуро сидели тихо, как мышки.

А папа, казалось, вновь в своей памяти вернулся в тот момент. Его взгляд расфокусировался.

– Она была… она была такой необыкновенной! Длинные, густые волосы цвета вороньего пера, струились вниз по моим рукам и переливались на солнце.

А когда она подняла на меня глаза – все было решено.

Большие и выразительные, с золотым оттенком.. – с нежностью в голосе вспоминал папа, гладя Фукуро по голове.

– Как у меня? Как у меня же?

– А?

– Глаза как у меня?

– А, да, пушистик, прям как у тебя, – вернулся в реальность папа и рассеянно улыбнулся.