– А зачем тебе мои родители? – спросила Наташа.

– Ну… так, – заюлила подруга. – Мы с тобой давно дружим, а с твоей семьёй я не знакома.

– Тогда, может, и ты познакомишь меня со своими папой и мамой?

– Обязательно, а как же! Ты же знаешь, что они живут в Ивангороде. Вот будет случай, и обязательно познакомлю.

На какое-то время этот разговор забылся, но потом Ксения снова стала проситься в гости. Наташа инстинктивно почувствовала в этом что-то странное и под благовидным предлогом отложила предполагаемый визит на два месяца. А тут ещё Маша отозвала её после занятий в сторонку и сообщила нечто поразительное:

– Ты Антонюк не зови в гости. Она подбирается к твоему отцу.

– Чего-чего? – потрясённая неожиданной новостью Наташа приросла к полу. – Ты чего городишь?.. Зачем ей мой отец?

Жилина усмехнулась.

– Ксю недавно рассталась со своим банкиром… этим, как его, председателем банка «Запад-Восток», и сейчас ей срочно нужен новый спонсор. Да, она так и сказала: «Нужен спонсор!» Она считает, что вскружит голову Сергею Александровичу на раз-два.

Наташа от удивления потеряла дар речи. Вспомнила, что как-то вечером отец привёл домой весьма пожилого человека, которого представил как Михаила Лейбовича. На предложение мамы выпить чаю отец сказал, что у них много работы, после чего они вдвоём с гостем прошли в папин кабинет и долго о чём-то разговаривали. Уехал Михаил Лейбович поздно, на беспокойство Ольги Михайловны, как же он доберётся до дома, Сергей Александрович отозвался сообщением, что его внизу ждёт охрана на двух машинах.

Утром Наташа из любопытства заглянула в кабинет и увидела на столе визитную карточку: «Михаил Лейбович Гершкович, управляющий партнёр, банк „Восток-Запад“». На следующий день она забыла про этого гостя, а сейчас, когда Маша назвала банк, моментально вспомнила немолодого, сутулого, с небольшой бородкой и крупным носом человека.

– Маша… Так получается, что Ксюшка спала с этим банкиром?

– Ты как с луны, Ната! Конечно спала! Иначе откуда бы у нее появился «субарик»? – подруга снисходительно усмехнулась.

Наташа вспомнила, что последние пару месяцев Ксения с шиком подруливала к Академии на тёмно-синем джипе.

– Да ведь она же несовершеннолетняя! Он что, в тюрьму захотел?

– Наивная ты какая! Когда это миллиардеры и банкиры тюрьмы боялись? И потом, я думаю, что наша героическая Ксюша скрыла свой возраст. Ты посмотри на неё! Личико как у Синди Кроуфорд в молодости, волосы по плечам распущены, шубка из рыси, сапожки на шпильке. Никогда ей шестнадцать не дашь!

– Фу, какая грязь! – брезгливо выговорила Наташа.

– Тебе хорошо так рассуждать, при богатых-то родителях. А у Ксюхи ни кола ни двора, как-то надо пробиваться, – вроде как даже посочувствовала подруга.

– Не таким же способом!

На следующий день Антонюк снова заикнулась о встрече с родителями Ковалевской, но получила жёсткий и однозначный ответ, что знакомство не состоится.

Брови у Ксюши подскочили чуть ли не до потолка, глаза округлились.

– Ах так! С этой минуты ты мне не подруга! Я с «блатными» водиться не собираюсь! – Ксения развернулась и ушла, оставив Наташу в недоумении.

Вскоре в группе стали шушукаться, что успехи Ковалевской попросту куплены её отцом. Потом поползли слухи о том, что куплен чуть ли не весь преподавательский состав Академии вместе с ректором, потому они и продвигают бесталанную ученицу в примы.

Слухи разрослись настолько, что игнорировать их стало невозможно.

В один из учебных дней, когда вся группа была собрана для экзерсисов в большом зале, Аделаида Викторовна начала занятия с вопроса:

– Скажите, мои дорогие девочки, вам известно, что такое клевета?