Сразу после развала СССР в США наступила эйфория от неожиданной и быстрой победы в холодной войне. СССР разрушен, и препятствий на пути к тотальной мировой гегемонии у Америки нет. На слушаниях в Конгрессе директор ЦРУ подвел итоги:

– Да, мы потратили на это многие миллиарды долларов, но они уже сейчас близки к тому, что у русских называется самоокупаемостью. За четыре года мы и наши союзники получили различного стратегического сырья на 15 миллиардов долларов, сотни тонн золота, драгоценных камней и т. д. Под несуществующие проекты нам переданы за ничтожно малые суммы свыше 20 тысяч тонн меди, почти 50 тысяч тонн алюминия, 2 тысячи тонн цезия, бериллия, стронция…

Россия откровенно была отдана Ельциным под внешнее управление США. Финансами через подконтрольный Центробанк России управлял Международный валютный фонд. Политикой – Госдеп США и ЦРУ. С экономикой произошли метаморфозы – программа Явлинского, которую он разрабатывал под руководством команды президента Буша, оказалась неактуальной. Новый президент США Клинтон распорядился, чтобы Явлинского в руководстве экономикой заменили на команду Гайдара – Чубайса, которых они подготовили для осуществления своих планов.

В это время в России из остатков раздробленного КГБ, в котором непрерывно шли реформы и сменялись руководители (Бакатин, Баранников, Голушко, Степашин, Барсуков, Ковалев, Путин, Патрушев), пожалуй, одна военная контрразведка в девяностые годы оставалась самой надежной и боеспособной структурой, защищавшей интересы государства.

Возможно, что Департаменту военной контрразведки просто повезло, потому что руководителями ВКР стали сначала генерал-полковники Алексей Алексеевич Моляков и Александр Георгиевич Безверхний. Моляков в трудные для российской контрразведки девяностые годы сумел сохранить в Управлении опытные кадры и лучшее, что было в советской контрразведке – традиции высокого профессионализма, патриотизма и самоотверженности в работе, а Безверхний, продолжив эти традиции, смог адаптировать особистов к сложным политическим реалиям новой России, и это дело успешно продолжает.

Ведь сразу после ГКЧП, при отсутствии четкого определения главного противника, контрразведка вынуждена была заниматься экономическими преступлениями, а затем борьбой с терроризмом (абстрактным международным и реальным внутренним). Но и в такой обстановке военная контрразведка постепенно стала активнее бороться с подрывной деятельностью иностранных спецслужб против Вооруженных сил России, особенно со шпионажем…

Не случайно именно в это время лозунгом деятельности «новых» особистов стало выражение «Без разведки армия слепа, без контрразведки – беззащитна». Об этом нередко откровенно говорилось в кабинетах на Лубянке, об этом писали в настенных календарях, на которых здание на Лубянке неизменно изображалось с памятником Дзержинскому на площади.

Это было не шуткой и не примитивной фрондой, это отражало глубинное понимание оперативниками смысла их деятельности. Пока существует Родина – Россия, пока есть армия, военные контрразведчики вместе с армией – в Москве и в самых отдаленных гарнизонах, с пограничниками на границах, с внутренними войсками МВД в горячих точках. Они всегда рядом для защиты армии и обеспечения безопасности государства от шпионов и террористов, от проникновения в ряды военнослужащих организованной преступности, коррупционеров и казнокрадов…

Представители Первого отдела, ставшего в эти годы Первой службой Департамента военной контрразведки, несмотря на сложную внутриполитическую ситуацию в стране, продолжали защищать Генштаб и ГРУ от проникновения шпионов, чему серьезно препятствовал разброд в руководстве страны и частая смена министров обороны и руководства Генштаба.