– Макс? Ты чего? – Настя явно почувствовала, как напряглась моя спина. Мне показалось, что в этот миг по всему моему телу прошел разряд тока.

Вой повторился, и мои ноги сорвались с места.

– Уходим, быстро. Скорее.

– Да что случилось-то? Куда ты? – изумлялась девушка.

Сомнений быть не могло. Вой тот самый. Меня от страха заколотило. От налетевшего ветра зашелестели заросли вдоль берега. Темнота в них сгустилась, хотя был еще вечер. Я боялся смотреть в их сторону и шел как можно быстрее, срываясь на бег. За собой я тянул сбитую с толку и удивленную Настю.

– Да что с тобой? Отпусти, мне больно!

Но моя рука крепко держала ее. Насте удалось вырваться только когда мы оказались у калитки моего участка –Настя оставила ее приоткрытой. В беседке горели огни, уличные фонари на доме тоже. О чем-то друг с другом перекрикивались мама с отцом. Внезапно налетевший страх смыло волной уюта и тепла.

– Совсем с ума сошел! Зря вообще согласилась ехать, – бросила Настя, надув свои красивые губки и прошла на участок. Напросилась, если быть точным.

Я посмотрел на дорогу, ведшую к пляжу. Она была темной и шелестела приближавшейся ночью. Очередная волна страха меня подтолкнула на участок, я понадежнее запер калитку.

– Максимка, все нормально? – спросила мама с обеспокоенным лицом.

– Да, все хорошо.

– Настя говорит, ты сам не свой.

– Да с Коляном встретился. Потом расскажу? Ужинать будем?

– Да, папа дожаривает шашлык.

– Отлично, – пробормотал я, на ходу доставая телефон. Привыкшие к тоннам текста по смс пальцами я отбил сообщение Коляну: «Ты слышал?». Он не ответил. Только спустя пару минут, когда я сходил в уличный туалет и вышел, на телефон пришел ответ: «Нет». И тот же момент вой повторился. И был готов поклясться, что звучал он ближе.

Чувствуя, что начинаю снова дрожать, я поспешил пройти в беседку. Она была закрыта со всех сторон и дарила чувство защищенности. Тем более мягкий теплый свет наполнял ее и сам по себе успокаивал.

Вся семья была в сборе. В том числе мой младший брат. Как обычно канючил и что-то требовал. Отец с деловым видом снимал мясо с шампуров в кастрюлю, полную свежей зелени. Сейчас он сложит все шашлыки туда, закроет крышкой и хорошенько перетрясет – и без того замечательное блюдо пропитается невероятным ароматом. Это была фишка моего бати. Он где-то о ней прознал и теперь повторял регулярно.

Настя сидела рядом и пыталась выглядеть обиженной. Я погладил ее по руке, поцеловал. Она улыбнулась, и мы все вместе взялись за трапезу. Вкусно было так, что только, как говориться, «за ушами трещало». Дальше были разговоры о том, о сем и ни о чем. Батя как обычно меня подкалывал и выражал сомнения в осознанности моих слов и с чувством гордости смотрел на младшего, который ковырялся в тарелке и бубнил какую-то детскую чушь. Мне обычно бывало обидно такое отношение, но после отличного ужина я немного осоловел и пропускал мимо ушей язвительные комментарии. Но тут меня вдруг потянуло спросить.

– Пап, а давно ты тут вой слышал?

– Вой? – одна из его бровей удивленно взметнулась. – Какой вой?

– Ну только что выли… собаки, может, – стушевался я. – Мы с Настей слышали.

– Я ничего не слышала, – сказала моя девушка и изумленно уставилась на меня, жуя корку хлеба.

Внутри меня все опустилось.

– Пил что ли? – нахмурился отец. Хотя он понимал, что я в своем возрасте точно употребляю алкоголь, все равно вел себя так, словно я подросток.

– Нет, – пробормотал я и хотел было выйти, но страх вдруг остановил меня. Мне чертовски не захотелось покидать этот теплый уютный уголок, где были родители. Я почувствовал себя совсем маленьким и беспомощным. И захотел свернуться калачиком.