Толстяк искоса посмотрел на следователя.

– Я не знаю.

– Толстяк. Мне нужны только точные сведения. Говори то, как ты помнишь. Даже если это каж…

– Это была тень. Черная, еще темнее, чем все вокруг в ту ночь, – губы парня задрожали. – Она, она просто возникла. Возникла за Алисой и….

– Что и?

Толстяк задрожал всем телом, испуганная мама схватила его за плечи, что-то говорила, но парень не слышал и не слушал. Он смотрел в одну точку и его трясло. Он стал обмякать, сползать под стол, стоявший посреди беседки. Тимур один махом откинул его в сторону и вскоре засуетился вместе с матерью мальчика над ним, придерживая голову и на всякий случай сунув пишущую ручку в рот подростка, придерживая язык. Вдруг это эпилептический припадок. Однако парень, до этого закатывавший глаза, неожиданно обрел осмысленный взор, отстранил от себя маму с Тимуром, сел обратно на скамейку беседки и твердо сказал:

– Это тень утащила Алису за собой.

Тимур молчал. Ему очень хотелось поверить, что парень просто валяет дурака, но все вегетативные реакции были настолько естественными, что это вводило в смущение следователя.

– Ты гнался за ней? – спустя некоторое время спросил Тимур.

– Да, – кивнул Толстяк.

– Ты видел убегавшего или Алису?

– Нет. Точнее… Алису точно не видел. Её словно поглотило нечто. Но его я… чувствовал. Оно было впереди, я гнался за ним.

– Что ты можешь сказать о доме Хромого?

– Оно точно пришло откуда-то оттуда. С той стороны. Но ушло не туда.

– С этим может как-то быть связан Хромой?

– Не знаю, – честно признался Толстяк. – Не могу понять. За десять лет, что я бывал на даче, я видел его пару раз. Передвигается он обычно медленно, если, конечно, не претворяется.

– Как он выглядит?

– Я видел его из далека. Фигура в плаще, я такой у рыбаков видел. С посохом в руке. Словно персонаж из книг или фильмов.

– Понятно. Так что было уже у леса. Ты стрелял во все стороны?

Парень сурово исподлобья посмотрел на следователя.

– Я стрелял точно в… ту тень. Точно.

– Ты умеешь хорошо стрелять?

– Нет. Просто с отцом пару раз ездил на охоту, знаю куда положить приклад и как жать на спуск. Ну да и предохранитель что такое тоже знаю.

– Понятно, – кивнув своим мыслям, пробормотал Тимур, но мальчик хмуро фыркнул:

– Но уж я знаю, если стрелял в одну сторону или в разные. Тут я палил только в одну.

– Так кто же это был?

– Тень.

Тимур покачал головой.

– А что было тогда, когда ты стрелял?

– Не помню.

– Так в кого ты стрелял?

– В тень.

– И она что, ушла, получив ранение?

– Нет. Она двигалась на меня. Мои выстрелы ей были безразличны. Она точно не уворачивалась, просто шла на меня и все.

– И что потом?

– Потом я потерял сознание, меня обнаружили друзья. Все исчезло.

– Ясно, – вздохнув, сказал следователь и поднялся. – Спасибо за рассказ. В любом случае он во многом помогает восстановить ход событий. Но мне нужно будет переговорить с остальными ребятами.

– Да, – зачем-то сказал Толстяк, но уже не смотря на Тимура.

Тимур посмотрел на встревоженную мать, а затем повернулся уже выходить из беседки, когда неожиданно с улицы, через калитку, с невероятной для себя прытью на участок Толстяка влетел Станислав Витальевич.

– Ти-Тимур… Ви-Ви, – запыхаясь забормотал конвойный.

– Тише, тише, лейтенанта. Ты чего, тоже тень увидел? – ухмыльнувшись, спросил Тимур.

– Тимур Витальевич, – переведя дух, сказал Станислав Витальевич. – Там это… в общем, группа Шарова… пропала.

– Как пропала? Чего? – волна жара и одновременно холода пробила следователя в районе лопаток и затылка.

– После начала поисков в отдел никто не явился, все телефоны вне зоны доступа сети. Сейчас готовится розыскная группа, отдел следствия и городского увд поднято по тревоге, едут сюда. Велено вас разыскать и встречать на съезде со Скандинавии у моста.