– Так, подожди, – я стала загибать пальцы. – Значит, женские – это вода и воздух…

– Земля.

– Да, пардон. Но мне это же не надо знать, чего я парюсь? Давай я запомню только инкубов, о’кей? Значит, инкубы бывают огненные и воздушные. Первые теплые, вторые холодные, так? И теплые изгоняются теплыми травами, а холодные – холодными?

– Ровно наоборот. Огненные демоны купаются в теплых испарениях, как в ванне, они им приятны.

– Подожди, тогда зачем эти курительницы? Они же только мешают! Я с трудом кашель сдерживаю от дыма. И глаза ест.

– Не торопись. Ты заметила, что по периметру пентаграммы и другие травы?

Я вспомнила откляченный зад Вовы, когда он запихивал свои букеты под ковер, и хихикнула.

– Так это холодные? Чтобы не промахнуться, любого демона задержать, даже если не определил заранее его природу?

– Ловишь на лету, – одобрил Цезарь. – Частенько нет времени на подготовку, поэтому у охотника под рукой всегда полный набор. Да ты видела у меня – под потолком пучки высушенных трав?

– Да, помню. Слушай, хотела спросить, когда ты привез меня к себе, там все уже было готово к извлечению. У тебя что, дома круглосуточно жаровни дымятся, свечи горят?

– С чего ты взяла? – удивился он. – Конечно нет. Я разжигаю их только перед тем, как отправиться на охоту, как в тот вечер. Думаешь, я просто так в баре пиво тянул? Нет, я высматривал суккуб, ну и приманкой работал. Мы так работаем, когда нет прямых заказов: перемещаемся из бара в бар, по клубам разъезжаем…

– Ну хорошо, а оружие? Удавка и дротик?

Цезарь кивнул и поправил покрывало у меня на коленках.

– Именно. Шнур – для теплых духов, это трава высушенная, холодная. А дротик – для холодных, потому что это теплое дерево, пропитанное горячими вытяжками соответствующих растений. Испарения от курительниц или запах от высушенных трав по периметру пентаграммы запирают демона в ограниченном периметре, не дают ему сбежать от охотника. Соприкосновение с концентрированной субстанцией травяных эссенций – в виде шнура или дротика – развоплощает демона.

– Убивает?

– Как тебе сказать… Мы не знаем точно. Есть теория, по которой демоны не исчезают окончательно, а переходят в низшее энергетическое состояние. И как бы просачиваются обратно в свое измерение.

– В осадок выпадают, короче.

Он усмехнулся:

– Вроде того. Но для нас важно, что из нашего мира они исчезают.

– Но могут вернуться? И… отомстить?

– Не думай об этом.

– А о чем думать? Давай ты еще раз все повторишь. Когда нервничаю, все забываю. Слушай, а ты уверен, что свет из ванной не виден через окно? Может, из-за этого он не приходит?

– Не отвлекайся. – Цезарь в который раз принялся загибать пальцы, уже не объясняя, только напоминая: – Ты должна потянуть время, чтобы травы успели создать нужную концентрацию эфирных масел в воздухе – раз…

Я старательно внимала, прислушиваясь к тишине, царившей в коридоре за дверью. Вот-вот раздадутся шаги, которые я так жду – и так боюсь услышать.

– Курительницы чадят, голова кружится, – пожаловалась я.

– Не обращай внимания. Самое главное – это поцелуй. Как я учил. Все запомнила? Может, повторить?

– Хватит! – Мы целовались до онемения губ, кажется, я больше никогда не смогу получить удовольствие от поцелуев. Невозможно было сосредоточиться на ощущениях, потому что Цезарь все время отодвигался, прерывая процесс на самом интересном месте, и делал замечания. Слишком торопишься, не высовывай язык, не криви губы, слишком мягко, слишком твердо, закрой рот, открой рот… Ну разве так можно?! Что бы ему стоило на некоторое время отвлечься от работы и просто поцеловать меня? Правда, напоследок, когда я наконец уловила фишку, Цезарь позволил расслабиться и поцеловал меня так, ммм… что я теперь лежала и ерзала, даже желая, чтобы Артур наконец появился.