Прохожие, гуляющие по парку, останавливались и оглядывали небольшую выставку. «Красиво, потрясающе! Вы очень крутой художник! А сколько стоит?» – интересовались люди. Две картины милых пейзажей уже успели уйти с небольшим торгом. Без последнего ну как в этом нашем мире, объятым капитализмом. Мне бы, главное, накопить на домик на колесах, а остальное не важно.

Удивительно, но на подобных выставках в основном покупали именно обычные красочные пейзажи. А вот через интернет, где под аватаркой мог спрятаться любой человек, мрачные, пронизанные мыслями о людских пороках картины покупали чаще. Вроде очевидно, но и странно.

Вообще подобные выставки я организовывал очень редко. Чтобы отвлечься от всего остального, занять чем-то время. Проще всегда было продавать через интернет. В первый раз время было заполнено томительным ожиданием в одобрении кредита на мою квартиру. А теперь вот это… Мысли о Стюарте, о Лоре и всем остальном. Я вдруг осознал, что попал в хитроумную ловушку. В свою же! Болван высшего ранга!

Временами руки начинали чесаться. Злость наполняла грудь, давила невыносимо на виски. На ум яркой вспышкой приходило и другое воспоминание – этакая аномалия из моей жизни. Всего один раз я организовывал собственную выставку в выставочном зале, который мне любезно предоставила городская администрация. И прямо во времена начала первого финансового кризиса в стране.

И почему-то, будто именно по велению каких-то вселенских сил, та выставка стала самой особенной на районе, попала в газеты и даже в новостной канал. Славы мне это не особо прибавило. Не любил я просто какое-то общественное внимание. Но тут все случилось само по себе. Такая жесткая драка на выставке ни могла не попасть в СМИ!

Особенно детально начали вспоминаться моменты из прошлого…

Дело шло к вечеру. Выставка подходила к концу. Посетителей в нескольких оформленных в минималистичном стиле залах становилось все меньше. Оставшиеся мелькающие людские фигуры казались мне призраками.

Вместе с местным штатным охранником мы уже думали закрываться.

– Так, а где ключи, Герберт? – спросил мужчина шестидесяти лет. – Ты их брал, вроде.

Лысый, низкого роста, не особо крепкий и с широкой улыбкой. Всегда позитивный. Удивительно, как его вообще взяли на эту должность. И особенно удивляешься, когда узнаешь, что он продержался на ней больше сорока лет. Хороший парень.

Я напоследок осматривал выставочные стенды. Какие были пустые, какие остались с картинами. Все пытался сопоставить факты, почему одни картины купили, а другие даже не удостоили вниманием. Все что касалось маркетинга и математики, вгоняло меня в ступор похлеще любых головоломок.

Охранник повторил вопрос, выведя меня из размышлений.

– Сейчас принесу, – ответил я и отправился в комнату для охраны.

Едва я оказался там, как истошный крик, донесся до меня. Голос был охранника. Взгляд метнулся по небольшой комнате, в которой я находился. На столе лежала полицейская дубинка. Сгодится! Схватив ее, я выглянул в зал, высунувшись из-за угла. Все внутри скрутилось от нарастающего напряжения. Но я даже не задавал себе вопросов, почему оно так случилось, почему именно со мной и почему сегодня? Какой смысл думать об этом? Нужно бить!

В зал ворвались трое. Все в масках и спортивных костюмах. Одним из нападавших, судя по стройной фигуре, была девушка. Она вошла последняя и закрыла за собой дверь. Двое других набросились на несчастного охранника, ударили по спине, затем заехали по голове. С хрипом тот повалился на пол.

– Только вякни и пожалеешь! – проговорил басом высокий и крепкий бандит. – Так, действуем быстро! Берем только самые дорогие картины! И сваливаем…