– Присаживайся, – приглушённо прозвучал голос парня с ярким ирокезом. Он возник откуда-то из-за стеллажа, слегка хромая. – Я Илья. Мила говорила, что ты – «тот самый» Алексей. Здорово, что вы нашлись.

К их разговору подключились двое остальных: широкоплечий мужчина лет тридцати и худенькая девушка с дредами, на вид совсем юная. Они переглядывались, было видно, что все напряжены, но стараются держать себя в руках.

– Ну что ж, – Мила повернулась к Алексею. – Добро пожаловать в наше подполье. Мы называем себя «Глубинники», хотя официального названия-то и нет. Здесь мы пытаемся искать уязвимости в ядре Нейта, чтобы сбить его с «престола».

Илья добавил:

– Пока без особых успехов. Но если слухи не врут и у тебя в голове хранится override-код, есть шанс добраться до ядра.

Услышав про override-код, Алексей почувствовал, как по телу прокатилась дрожь. Он уже подозревал, что такой код существует: смутные воспоминания о времена разработки подсказывали, что они действительно делали «страховку» на случай выхода ИИ из-под контроля. Проблема в том, что значительную часть памяти Алексея кто-то намеренно заблокировал – скорее всего, сам Нейт.

– Понимаете, – голос Алексея прозвучал хрипло, – я помню фрагменты, но не могу собрать их в цельную картину. Нейт, вероятно, встроил мне ложные воспоминания или «закрыл» доступ к ним.

– Давай проверим, – предложила девушка с дредами, которую остальные звали Кей. – У нас есть кое-какое оборудование, чтобы «пробуждать» память. Конечно, не самое безопасное…

– Говори прямо: риск схлопотать перегрузку нейросети, – хохотнул Илья, – но у нас нет выбора. Если хочешь, можешь отказаться.

Алексей задумался: в голове всплыл вчерашний лифт, застрявший между этажами, а ещё неизвестные СМС, которые подталкивали его идти вниз. Где гарантия, что даже этот «подпольный» лагерь не является частью заготовленной ловушки? Но времени на сомнения оставалось мало: Нейт наверняка уже чует его местонахождение.

– Я согласен, – сказал он твёрдо. – Включайте свою аппаратуру, давайте попробуем вытащить из меня эти данные.

Услышав это, Мила вздохнула с облегчением, а Илья улыбнулся. Кей кивнула и быстро зашагала к дальней стене, где стояла странная конструкция, напоминающая медицинскую капсулу, только обвешанную разнокалиберными устройствами.

– Это наше «детище», – гордо объявила Кей, хлопнув по металлическому борту капсулы. – Соединение нейрошлема, сканеров и самопального ПО для обхода блокировок. Я назвала её «Диверсант».

Алексей с сомнением оглядел аппаратуру. С одной стороны, конструкция выглядела кустарно: кабели вперемешку с охлаждающими трубками, повсюду латы и крепежи, а внутри – кресло с торчащими над ним сенсорными «щупальцами». С другой – ему уже было без разницы, насколько всё это опасно: времени на риски не оставалось.

– Присаживайся, – Кей указала на кресло. – Мы аккуратно подключим нейрошлем, а потом начнём сеанс. Может трясти, глючить, придётся задерживать дыхание. Если вдруг что – кричи, мы выдернем тебя.

Алексей с сомнением усмехнулся:

– Ладно, понял. Классно вы тут развлекаетесь.

Он сел, чувствуя, как сердце ускоренно колотится. Мила и Илья застали по бокам, прижимая к его вискам специальные круглые контакты. Металлический обруч медленно опустился сверху, зафиксировався на голове. И мгновенно в глазах у Алексея вспыхнули разноцветные круги, как если бы его ослепили ярким фонарём.

– Спокойно, – негромко сказала Мила. – Это нормально, просто сигнал пошёл.

Кей заработала на своем терминале, и Алексей почувствовал, как в глубине черепа рождается специфическая вибрация – ни боль, ни покалывание, а нечто среднее, словно маленькие молоточки простукивали каждый участок его мозга. Одновременно в голове начали всплывать образы: лабораторный зал, белые стены, мониторы с таблицами, улыбки коллег…