– Вчера свинью забили, к празднику. – пояснил хозяин.

– Какому празднику? – тихо обернулся я к Филлеману.

Тот недоумённо пожал плечами.

– Вот, так мы и нашли. – распахнул Нажир двери конюшни.

Было чему ужаснуться. Уздечки у привязи порваны. Стены забрызганы кровью. Часть соломенной крыши оказалась разобранной. Я обомлел:

– Кто мог сотворить такое?

– Проклятье пришло в это селение! – пробормотал Гардик, – где не чтут Негасимое Пламя как следует!

Вмешался войт:

– Добрый хозяин, расскажи, как это обнаружилось?

– С утра рано, пошёл мой батрак Богша лошадям корм насыпать. Я спал ещё. Но слышу, орёт, будто режут его. Вскочил я, выбежал, а тут такое. Богша говорит, двери конюшни закрыты были, а внутри ни лошадки. И кровища повсюду.

– И что же, как ты полагаешь, произошло? – вмешался мой задумчивый спутник.

– Ясно, тролль унёс животин! Кто ещё мог крышу разобрать, и пожрать их, да ноги унесть? Да так, что никто в доме ничего не услышал!?

– Это тролль снопы соломы с крыши в скирду сложил? – продолжил Филлеман.

– Нет, это мы. Чтобы не мешали по двору. А Вы о чём говорите, милсдарь ведьмак?

Мой друг промолчал. Хозяин отвернулся от него, с недовольным видом.

– А всё-таки, Нажир, почему именно тролль? – поддержал ведьмака войт.

– Да вот же, следы его! – показал тот на земляной пол.

Действительно, в полу под дырой в крыше были глубокие вмятины, как от огромной пятки и подошвы с четырьмя пальцами.

– Всем известно, что у троллей по четыре пальца на ногах! – заявил он.

– Точно, известно всем. – угрюмо подтвердил Филлеман, – и три ноги, судя по вмятинам.

Никто не обратил внимания.

– Я хотел бы понять, каким образом деревня возместит нам ущерб? – вмешался Старший брат.

Войт выпучил глаза:

– Что значит деревня, какой ущерб?

– Если бы случилась кража, то по закону гостеприимства, хозяин бы нёс ответственность. Но в данном случае явное вмешательство злых сил. Один человек не мог такого предотвратить. Вся община повинна в том, что в её окрестностях бродит скверна, вредящая святым посланникам. Мы ожидаем компенсацию за наших боевых коней и ущерб репутации. А прибыв в Баргус, непременно нанесём визит посланнику ордена Белой Розы, который стоит на защите интересов братства!

До войта начало доходить.

– За мулов. – пробурчал ведьмак.

– Что, простите?

– Два мула. Уздечки слишком низко повязаны, даже для рабочих лошадей. Не говоря уж о боевых скакунах.

Монах сжал зубы и побелел от гнева.

– Ладно, это детали. – рассеянно пробормотал войт. Явно представляя, как в его деревню въезжает отряд воинов Белой Розы. – Мастер ведьмак, вы хотите что-нибудь узнать?

– Очень. – он усмехнулся, – хозяин, где были ночью остальные ваши лошади?

– Вечером мы отправили их в ночное, время от времени им полезно выгуляться.

– Почему мулы были привязаны за уздечки, ведь у каждой лошади в Вашей конюшне отдельное стойло, с перегородкой?

– Это незнакомые животные, мы привязали их, чтобы они не пугались.

– Сколько у вас батраков?

– Пятеро. Вот один, ещё два со вчера с лошадьми, и двоих я с утра послал отнести им еду.

– Вы всегда даёте лошадям корм рано утром?

– Нет.

– На каком этаже дома вы были этой ночью?

– На первом.

– А на каком ваша спальня?

Нажир побледнел, перевёл взгляд с Филлемана на войта, потом на монахов.

– Что вообще, такое! Здесь был тролль! Войт, ты обещал привести ведьмака, чтобы он защитил нас! А это что!?

Войт заметно смутился.

– Да, милсдарь ведьмак, дело вроде ясное. Дом на окраине. Кто, кроме тролля, мог шагнуть через забор, разобрать крышу, и покромсать лошадок?

– Мулов.

– Мулов, конечно. – войт покосился на недовольного монаха, и вздохнул – община заплатит вам пятьдесят монет, если вы прикончите этого тролля.