Наташа беззвучным жестом попросила передать ей дочку. Няня аккуратно положила девочку в руки матери. Та, покачиваясь, прошептала: "Спасибо", и Оксана скрылась за дверью.

Наташа убаюкала малышку. Постояла у кроватки и, убедившись, что она крепко спит, вернулась в спальню.

Только сейчас девушка заметила, что вторая половина кровати больше не пустует. На ней возвышался силуэт, укрытый одеялом до самой макушки. Наташа, разглядывая его, на пару секунд застыла в дверях. Затем, пробравшись на цыпочках, заняла свое прежнее место.

Она устроилась на боку, зависнув на самом краю постели и отвернувшись от своего вынужденного соседа. Но все равно, по ее спине пробегал холодок, а в животе щекотало от трепета.

Сон больше не возвращался. Девушку охватило нервное напряжение. Поэтому, когда Уля опять расплакалась, она с радостью покинула спальню.

На этот раз, успокоив малышку, Наташа не торопилась обратно. Укрывшись тонким пледом, покачивалась в кресле. Но ее тело настойчиво требовало комфорта. Вздохнув, она вернулась в постель.

Ей все же удалось крепко уснуть. Где-то далеко-далеко она вновь слышала детский плач, но не могла раскрыть глаз. Наконец, вырвавшись из глубокого сновидения, резко села на кровати. Хотела подняться, но ее кисть обхватили цепкие пальцы. Наташа обернулась и поймала заспанный взгляд Бестужева.

— К девочке подойдут, — недовольно процедил он.

Наташа, высвобождая руку, отчеканила:

— Ульяна. Ее зовут Ульяна.

Лев в ответ удивленно уставился.

— Девочка, малышка, ее дочь. Ты называешь Ульяну как угодно, только не по имени, — раздраженно объяснила она.

Бестужев смягчился, но его тон оставался непреклонным:

— Ты пробегала к ней всю ночь, — говорил, сбрасывая одеяло и представая перед Наташей в одних боксерах. — Для этого есть няня. Она займется Ульяной, — подчеркнул имя малышки и направился к гардеробной.

Тем временем плач прекратился, тогда Бестужев указал Наташе на рацию и вскинул ладонь, словно объясняя ей, что именно так это и работает.

Наташа осталась сидеть на краю постели. Она жутко стеснялась, но все равно провожала мужчину взглядом. Затаив дыхание, рассматривала рельефное, подтянутое тело: мускулистые руки, стальной пресс... Литые мышцы перекатывались, вторя его движениям. Наташа подумала, что без костюма Бестужев выглядит еще привлекательнее, и ощутила, как запылали ее щеки.

Лев скрылся в гардеробной. Повысив голос, высказывал через приоткрытую дверь:

— Если я дома, ты обязана оставлять все дела. Встречать меня, когда возвращаюсь с работы. Прислуга, в том числе, должна видеть твою любовь ко мне.

На минуту он замолчал, а затем появился в комнате, одетый в один из своих безупречных костюмов.

— Наш брак фиктивен только в этой спальне, — подчеркнул Лев. — Здесь можем говорить начистоту.

— Я поняла, — кивнула Наташа.

— Буду в восемь часов. Не ужинай без меня. Нам нужно лучше узнать друг друга, — скомандовал он.

— Как скажешь, — согласилась девушка.

Лев вышел из комнаты, оставив ее одну. Наташа сидела на постели, взволнованная предстоящим совместным ужином. В ее памяти то и дело всплывало практически оголенное, совершенное тело Бестужева.

Из рации донесся голос Оксаны и вернул девушку к действительности. Тряхнув головой, она направилась в детскую.

День пролетел в заботах о малышке. Наташа долго гуляла с ней, катая коляску по территории особняка. Это было одним удовольствием. Расстояние до соседних домов было приличным, а за дорогой начиналась широкая лесополоса. Среди деревьев густых аллей стояла тишина. Воздух был чистым и прозрачным. Наташа оставалась на улице так долго, как могла, пока мороз не стал покусывать ее раскрасневшееся лицо.