Уважение мазнуло по воздуху запястьем.

Такая пространная и насыщенная тема требует длительных рассуждений.

Устных.

Предвкушение просияло и воздело обе руки.

Маловато знает «специалист лучше Гугла», чтобы это изложить в нужном объёме.

Страх сощурился и исподлобья взглянул на хозяина.

Всё-таки написала.

Радость тихо произнесла «Здесь».

В Зале Суда шли душные прения, но сегодня у Хозяина с собой был вентилятор.

Нужно ответить в тон. Не сесть в лужу.

«Доброго дня, Вера. Конечно, я расскажу про интенции законов. PostScriptum: Но в текстовой переписке это очень сложно».

Хотев поначалу добавить «к сожалению», он всё же решил не врать.

…За окном лекционного зала пролетело два голубя. Преподаватель нарисовал на доске три убойные схемы. На партах главного корпуса совсем нет зазубрин. Олег стагнирует – про границу между летом и осенью получилось всего полтора листа. Артуру вчера надо было усерднее закусывать. Поля слева на пару миллиметров короче, чем поля справа. Карпюк посмотрела сюда шесть раз. Кто-то не пожалел парфюма широкой зоны поражения.

Андреев тоже слушает LinkinPark. Прямо сейчас. На басах.

В поток фонового шелеста ворвалась вибрация телефона.

Стремительно схватив Нокию, Свят открыл сообщение.

«Я поняла. Спасибо:) Когда я могу тебе позвонить?»

Чуть ниже кадыка дёрнулась и задрожала тонкая тетива.

Стой.

«Я предлагаю встретиться. И побеседовать», – быстро набрал он.

– Нахрена?! Пусть найдёт другого «специалиста»! – прокричал Прокурор, потрясая безупречным кулаком.

– Чем он не специалист? – бодро поинтересовался Адвокат.

Бросившись к зеркалу на стене Внутреннего Зала Суда, юный защитник стащил кепку и залихватски пригладил взорванные волосы.

Я просто расскажу об интенциях.

Сообщение улетело, а дрожание тетивы под кадыком осталось.

Уставившись на доску, Святослав начал активно переписывать информацию по хозяйственному праву, подавляя желание заткнуть уши и зажать локтями рёбра.

Отыскала-таки мишень.

– Она просто спросила про юридические термины, – хмуро напомнил Прокурор, не сводя с Хозяина скептического взгляда. – Она может вообще не ответить.

В груди что-то холодно сжалось.

Может?

Минуты безразлично нанизывались на всё худеющую леску терпения.

Звонок с пары ввинтился в уши как юркий штопор.

Первым из аудитории выбежал Олег. Его брови были сдвинуты, а ладонь сжимала неровную кипу полумятых листов.

Сколько она уже молчит?

Зажав Нокию в руке, Свят рассеянно направился по следам графомана.

– Елисей, ты жрать? – будто сквозь вату донёсся до него прокуренный голос Артура.

Артур Варламов был короткостриженым брюнетом среднего роста с крупным носом, настороженным взглядом и патриархальным складом ума. К полезным людям он старался держаться поближе.

А бесполезных не щадил.

На первом курсе – когда Рома был районным прокурором – Варламов приложил все силы, чтобы стать корешем Свята.

Когда же Рома уселся заведовать их кафедрой, Артур прилип к его сыну намертво.

– Нет, я… к Николаичу за инфой, – помедлив, решительно соврал Свят.

С тобой я сейчас не хочу говорить особенно сильно.

Вытащив из кармана флешку, Елисеенко так свирепо помахал ею в воздухе, словно именно кусок пластмассы был неоспоримым доказательством его слов.

Студенты суетливо покидали зал, громогласно переговариваясь и подбивая его рюкзак.

Не толкайтесь. Не шумите. Исчезните.

Артур приблизился, и стало ещё заметнее, что вчера он в который раз смешивал отбеливатель с бурбоном отдыхал душой.

– Ну позже подтягивайся в столовку, – хлопнув друга по плечу, просипел Варламов. – На форточке пожрём, а на социологии поспим.

Они вывалились в коридор, и поток лиц вокруг стал ещё смазаннее.