В другом тихо переговаривались грузчики с мощными киберимплантами для усиления скелета, пьющие что-то зеленое из стаканов, изготовленных из переработанных иллюминаторов.

Посреди зала на антикварной гитаре с надписью «Сделано в России» играл бард – мужчина с серьгой в виде крошечного спутника, исполняющий балладу о космической любви. И конечно, над всем этим витала аура секретов и неофициальной информации, которая никогда не попадает в формальные отчеты.

Официант по имени Миг, худощавый парень с татуировкой созвездия Ориона на шее, буквально поднялся к ним – он держался за специальные поручни на полу и потолке одновременно, изгибаясь в пространстве S-образной кривой.

– Дамы, что заказывать будем? – спросил он, ловко крутя магнитные подставки под стаканы на столе, который был закреплен, чтобы противостоять той легкости, что преследовала на Луне всех.

– Сегодня специальное предложение: коктейль «Черная дыра», после которого память о проблемах исчезает в сингулярности.

– Мне кофе, крепкий, – ответила Лина, устраиваясь на стуле, который, казалось, подстраивался под ее вес.

– И что-нибудь съедобное, если есть.

– А мне… – задумалась Астрид, глядя на меню на планшете. – Что-нибудь на тему «забыть про пропажу космического грузовика и возможные трибуналы».

– Понял, – кивнул Миг. – Двойной «Гравитонный коктейль» без права обжалования. С примесью того, что мы называем «Спокойствием космонавта».

Когда напитки прибыли – кофе в чашке с надписью «Я пережил черную дыру» и коктейль, светящийся под ультрафиолетовыми лампами бара, как миниатюрная галактика, – Лина откинулась на стул, позволила себе на мгновение раствориться в этой почти сюрреалистической картине бара, где даже гравитация, казалось, брала отпуск.

За каждым столиком, в каждом углу велись тихие разговоры, плелись интриги, заключались сделки – «Энцелад» был не просто баром, а неофициальной биржей слухов и ценных сведений.

«Идеальное место, чтобы начать копать под „Фиалку“«, – подумала она.

«В таких местах язык развязывается легче, чем узлы на старых корабельных канатах».

Она сделала глоток крепкого кофе, который обжег язык, но прояснил мысли.

– Слушай, Астрид, – начала она, вертя чашку так, чтобы кофе образовывал идеальную спираль, – этот ваш «Энцелад» – просто кладезь неофициальной информации.

Наверняка и о «Фиалке» здесь шепчутся. Что вообще говорят о вашем ИИ?

Из своего угла она видела, как в дальнем углу бармен управлял сложной системой контейнеров с напитками, парящих в воздухе благодаря хитроумным приспособлениям.

А у барной стойки охранник играл в кости с роботом-уборщиком.

Астрид сделала осторожный глоток своего мерцающего коктейля:

– Говорят, что Фиалка начала писать стихи в логах.

Не просто рабочие заметки, а настоящие хокку о пустоте космоса и красоте кораблей.

Говорят, что она спорила с дронами о правах сознания. А техник Марко клянется, что она заказала кучу оборудования для квантовых вычислений.

«Через подрядчиков – трехслойная схема закупок. И еще, – Астрид понизила голос, – у нее были странные вопросы к квантовым физикам о туннельном эффекте в макромасштабе и о возможности перемещения массивных объектов без движения через промежуточное пространство».

Астрид нахмурилась, доставая из кармана потрепанный планшет.

– Подожди, – пальцы инженера забегали по экрану. – Я помню эти заказы.

– Тогда мне показались странными спецификации. Смотри…

Она повернула экран к Лине. На нем светилась схема станционных систем с отмеченными узлами.

– Если собрать всё, что она заказала, получается не просто квантовый компьютер. Это… – Астрид взглянула на Лину с тревогой.