Время словно замедлилось. Лена лишь на миг прикрыла глаза.

В воздухе гудели маленькие капельки воды, в стволах деревьев бежали жизненные соки, в окружающих людях и оборотнях текла кровь. Всё не то! Сознание отдалилось и коснулось бурлящего радостного потока – река. То, что надо! Хотя на периферии сознания бурлило что-то могущественное, грозное, огромное и страшное. Не справится Лена с ним.

Но что делать? Между лопатками обожгла боль прямо в том месте, где зудело. Рядом раздались удивлённые возгласы брата и сестры. И собачье грозное рычание. Неважно! Нельзя отвлекаться! Мысленно зачерпнула, словно бадьёй, как можно больше воды и перенесла в рощу.

– Остудить бы воду, – невольно подумала вслух.

– Я помогу! – пискнул Ветерок.

Бадья чуть потяжелела. Лена открыла глаза. Её руки были подняты вверх и держали загустевший воздух, в котором плескалась невидимая вода.

Перед огромным чёрным волком стоял, ощетинившись, большой чёрно-белый мохнатый пёс, похожий на кавказскую овчарку. Утробное угрожающее рычание вызывало дрожь. Пёс и волк кружили вокруг друг друга. Вот-вот вцепятся в глотки. Хотя волк заметно поджимал хвост.

Виктор исчез, Мила держала вырывающегося щенка. Женщина у берёзы испуганно прижимала ладони к губам, словно сдерживая крик.

Пора! Лена просто всплеснула руками… На рощу обрушился ледяной ливень, за секунду промочил всех насквозь. На миг воцарилась тишина. И пёс, и волк встряхнулись так, что во все стороны полетели брызги. Одинаково непонимающе глянули на Лену, но хотя бы в их глазах начал проглядывать разум, как и в глазах остальных волков. Надолго ли?

Лена поёжилась от мокрой одежды, от стекающей с волос ледяной воды. Взмахнула крыльями, смахивая влагу с них. Крылья?

Пёс выгнулся дугой, миг – и с его места поднимается Виктор. Он молча шагнул к Миле и подхватил щенка.

– Оборотни должны обязательно поохотиться, пролить кровь! – напомнила Земляничка.

– Я уведу их! – бросил Виктор.

Шагнул плавно к волкам, в глазах которых вновь начала появляться дикость. Чёрный оборотень собрался заступить Виктору дорогу, но он так рыкнул, что волк пригнулся к земле и поджал хвост, признавая главенство.

Виктор прошёл мимо волка к жене. Но остановился за несколько шагов от дёрнувшейся от него женщины. Опустил щенка и подтолкнул… чёрной лапой?

– Пр-рисмотр-ри!

Кристина подхватила щенка, прижала крепко-крепко к себе.

Виктор отвернулся, и вновь перед ними предстал лохматый пёс. Что-то властно прорычал волкам.

– Виктор! – вдруг позвала женщина. В глазах мелькнула вина и сожаление. Щенок выгнулся, вырвался из рук женщины. И подбежал к Виктору, чего обернувшийся пёс не заметил. Кристина протянула руку к мужу, но он уклонился от прикосновения, и ей ничего оставалась, как опустить руку. – Прости! Я испугалась.

Пёс долго вглядывался в неё, вдруг приблизился и слизнул слёзы с лица жены. Отвернулся, шагнул и чуть не запнулся об щенка, загородившего ему путь и бешено махающего хвостиком. Щенок просительно заскулил. Виктор тяжело вздохнул и кивнул большой мордой. Побежал вперёд, оглянулся, грозно зовуще рыкнул, и волки стройной колонной побежали за ним. У ног большого пса мелькал радостный щенок. Они исчезли за деревьями. Остаётся надеяться, что Виктор знает, что делает.

Ком в груди, о котором до этого Лена и не подозревала, испарился. Словно она избавилась от какого-то долга. Так себя должно быть чувствует человек, который, наконец, выплатил ипотеку.

– Альфа! Из псов-оборотней! – в тишине удивлённо произнёс Уголёк. – Госпожа, вы умеете выбирать друзей. Их уже три тысячи лет нет в Златомирье. С тех пор, как их кровь использовали шаршане для создания шаршанских псов.