Таким образом, подводя итог рассмотрению феномена политического мифотворчества эпохи раннего нового времени на примере Франции, что выразилось в оформлении военно-политической концепции абсолютизма и ее античных корней, следует выделить следующее:

1. Интерес к античной, в частности, к римской традиции в развитии политической мифологии в период раннего Нового времени был явлением закономерным. С одной стороны, с возрождением римского права в Европе появлялись политические концепции таких ученых, как Юст Липсий и Гуго Гроций, так что влияние на европейских монархов было очевидным. При этом нельзя не упомянуть, что общеевропейский кризис последнего этапа Тридцатилетней войны даже многие современники сравнивали с кризисом римской Республики, подчеркивая единственную возможность возрождения европейских государств посредством реформ, напоминающие те, что проводил Октавиан Август.

2. Людовик XIV в полной мере воспользовался перенесенной из римской практики идеей формирования и функционирования механизма управления сверхдержавой, что позволило ему без особых усилий приспособить эти принципы для конкретных исторических условий, ограничивая своих подданных лишь рамками справедливости и величия государства. В условиях формирования этнического самосознания такая политика, по нашему мнению, была наилучшей.

3. Складывается некий идеализированный образ монарха: с одной стороны, благочестивого христианского короля, с другой же, – грозного и победоносного императора Рима, символа великой Империи, воплощение идеалов государства. Очевидно, что «Instructions pour le Dauphin» и другие произведения Людовика XIV, тщательно переработанные многочисленными секретарями, как и «Res Gestae», служат манифестом нового «римского мифа» – абсолютизма.

4. Существенным фактором было также и формирование мощной идеологической концепции, основанной на «римском мифе», которое являлось важным этапом в борьбе с одним из опаснейших противников Франции – Священной Римской империей.

5. Подводя итог, стоит подчеркнуть, что всё же главенствующим фактором было именно военное и идеологическое единообразие во Франции. Оно представляло собой один из шагов, направленных на централизацию бюрократического и военного механизмов, призванных создать устойчивую политическую систему, значительно напоминающую римскую, активная внешняя политика которой была направлена на реализацию во Франции идеи «золотого века».

Логическим следствием процесса зарождения абсолютистской традиции как формы политической мифологии становится переосмысление концепта «античного и христианского мифа» в рамках естественной религии. Одним из первых уделил внимание этой абстрактной категории Ренатус Картезиус, более известный как Рене Декарт, пытаясь проанализировать с позиции пропагандируемого им рационализма феномен религиозного сознания, близкий в чистом виде к мифу. Мыслитель в первую очередь ставил вопрос о природе божественного и осознания человеком этой всеобъемлющей категории, демонстрируя ее очевидную вариативность: допускалось рассмотрение Бога в качестве врожденной идеи, порожденной самим высшим существом, что кроме всего прочего созвучно с рассуждениями основоположника деизма Герберта Чербери. Подобного рода подход трактовал миф в качестве внеисторического явления, исключая его динамизм развития, с чем в полной мере Декарт не был согласен, допуская, что религия, основанная на мифе, как форма самоидентификация испытывает значительное влияние со стороны познающего субъекта, ведь естественная религия, которая «должна быть несравненно лучше устроена, чем какая-либо другая»