– Лёль, ты же знаешь, что назад пути не будет?

– Ещё бы! – горько усмехнулась жена. – Гордый Воронцов никогда не отменяет своих решений. Знаешь что, Макс? Катись-ка ты к чёрту со своими принципами и гордостью! А я сыта по горло! Всё! Хватит!

– Значит, так, да? Всё решила за нас двоих? Что же. Иди. Держать не стану.

– Да пошёл ты! – процедила она и, подхватив сумочку, громко хлопнула дверью.

Я остался один в коридоре, заставленном её вещами. На душе было пусто и холодно. Известие о том, что у нас мог быть ребёнок, застало меня врасплох. Я ведь думал, что кто-то из нас двоих бесплоден, раз за десять лет не случилось ни одной беременности?

«А вдруг я ошибался, и Лёля сделала ЭТО не впервые?» – осенила меня мысль, заставившая злобно садануть кулаком по стене. От собственного бессилия.

Нестерпимая душевная боль оттеснила уход Лёли на второй план. Эта женщина на корню загубила мою мечту о счастливой семье, наполненной детским смехом. Так стоит ли о ней сожалеть?

Я пытался, да, чёрт возьми, я пытался построить с ней семью. Как умел! Примера перед глазами у меня не было, действовал по наитию. Хотел заработать побольше денег, обеспечить нам достойное будущее. Работал-работал, крутился как мог. И что из этого вышло? После десяти лет брака остался один… Всё, хватит, «наелся досыта»! Никакой больше любви и семьи! Буду один, как Шеремет. Так проще. Никто не предаст…

Естественно, я был зол в тот день. Все женщины казались мне предательницами и обманщицами. И этой новенькой я вроде ничего плохого не сказал, но разговаривал весьма грубо, словно именно она стала причиной моей тихой ярости. Да и хрен с ней, с этой Новицкой! Чего я вообще заморачиваюсь? Затушил сигарету, выныривая из бездны воспоминаний:

– Насмотрелись, Кристина Олеговна?

– Извините, не хотела вас отвлекать.

Не хотела она! Столько времени простояла в дверном проёме, внимательно изучая меня. Зачем?

Безучастно я наблюдал за ней, замечая необъяснимые странности. Она вдруг повела носом втянув воздух, и прикрыла глаза от… удовольствия? Девчонка потеряла самоконтроль на доли секунд, но я отчего-то заострил на этом внимание.

– Кристина Олеговна, вы не расслышали меня? – повторил чуть настойчивее, в очередной раз кивнув на стул.

Новицкая наконец-то заняла место по ту сторону стола.

Дальше всё пошло по наработанной схеме. Я изучал её личное дело, она сидела рядом, пытаясь казаться смелее, чем есть на самом деле. Не знаю, в чём причина, но девчонка упорно отказывалась назвать причину увольнения с предыдущего места работы. Не проблема, сам узнаю, что там за «страшная» тайна.

Мы бы ещё долго вели наш бессмысленный диалог, если бы в кабинет не вошёл новый программист. Слова Березина и реакция Новицкой говорили о многом. Я заметил, как Кристина сжала кулаки, становясь белее мела. Словно кто-то в одночасье стёр невидимым ластиком все краски с её лица. Взгляд девушки остекленел из-за непролитых слёз. Возможно ли, что этих двоих в прошлом связывало нечто большее, чем знакомство?

– Простите, Максим Евгеньевич, мне нужно идти, – через чур резко вскочила со стула Новицкая и опрометью выскочила из моего кабинета, оставив множество вопросов.

Сердце вдруг сжалось от необъяснимой жалости к этой пигалице, которую изначально я воспринял в штыки. Медленно перевёл взгляд на Березина: ощерившись, он смотрел ей вслед. И меня это отчего-то задело.

Между ними двумя явно не всё гладко. Как это может повлиять на рабочую обстановку в нашем сформировавшемся коллективе? Стоит ли присмотреться к ним более внимательно? Разум твердил, что это всего лишь рабочий интерес, но сердце вдруг неистово забилось в груди. Неужели меня так расстроило состояние Новицкой? Нет! Бессмыслица какая-то…