– Да, это мой друг, – говорил он с сарказмом. – Такой друг, который держал меня в осаде и хотел погубить мою душу…

Франсуа же де Гиз погрузил свои войска на галеры[43] и отплыл к берегам Прованса. Он вернулся в Париж, предстал перед королём. В зале для приёма дипломатов и гостей герцог увидел придворных короля, высших сановников государства.

– Мой любезный герцог! – начал король, подходя к нему, благожелательно разведя руки, обнял его.

И де Гиз почувствовал всё ещё крепкие руки короля, атлетически сложенного, натренированного на рыцарских поединках.

Отстранившись от него, король заходил по палате вялой походкой, странной для него, ещё совсем недавно стремительного и волевого.

– Вы уже знаете всё! Мне нечего добавить к тому, что сообщил вам в письме! – не давая герцогу открыть рот, говорил и говорил он…

Он был не в себе, так показалось герцогу, не способен что-либо предпринять, был растерян и подавлен после поражения армии Монморанси под Сен-Кантеном. Он боготворил коннетабля за его военные таланты. И вот теперь, когда тот попал в плен к испанцам, он стал беспомощным и заметался, как слепой…

После первых минут встречи, сумбурного изложения всего происшедшего под Сен-Кантеном, он успокоился, перешёл к деловому обсуждению ситуации на севере страны, мельком отметил, что не может справиться даже с гугенотами у себя в Париже…

Под конец приёма он объявил, что из-за сложившегося положения в стране возлагает на него, герцога Франсуа де Гиза, полномочия наместника государства:

– В звании генерал-лейтенанта королевства!.. И передаю вам всю полноту власти на неопределённый срок по управлению государством!

Франсуа, склонив голову перед ним, обещал оправдать его доверие. Затем он дал присягу на Библии: хранить верность королю и Франции…

Уже был конец сентября.

В октябре Франсуа де Гиз двинулся со своей армией на север Франции, подошёл к Булони, расположился там лагерем. Не откладывая, он сразу же встретился с комендантом Булони. И тот сообщил ему добытую им информацию о состоянии оборонительных сооружений крепости Кале.

– Королева Мария из экономии ослабила гарнизон крепости! – докладывал комендант Сенарпон. – Не заготовлено продовольствие, плохо укреплён город со стороны моря!.. Англичанам не продержаться долго, если отрезать к тому же поступление помощи извне!..

Город и крепость Кале находились у англичан во власти с 1347 года, более двух столетий. Отнять их у англичан считалось невозможным.

Он, комендант, не раз засылал своих людей в Кале, знал много о положении в городе и докладывал уверенно.

– Я послал военного инженера снять тайно план города и разведать: можно ли пройти по приморскому болоту: оно считается глубоким, непроходимым! Но по нему, оказывается, можно пройти во время отлива… Форты же, которые держат под обстрелом эту местность, находятся в плачевном состоянии… И наконец, самое главное: англичане, чтобы сэкономить жалованье, распустили на зиму большую часть гарнизона! Новые же войска прибудут не раньше весны!..

Де Гиз, поблагодарив коменданта за эти сведения, уехал к себе в лагерь. И там, на военном совете с генералами, было решено более основательно обследовать крепость, проверить сообщения Сенарпона.

Под крепость ушли лазутчики генерала Строцци. Сам же де Гиз объехал с генералами окрестности города и крепости, осмотрел издали оборонительные сооружения. Несколько дней собирали сведения о городе и крепостных сооружениях. Все данные подтвердили донесения Сенарпона.

На военном совете разработали план штурма Кале. Армию де Гиза усилили уцелевшими ротами армии Колиньи, вырвавшимися из Сен-Кантена. Так Понтус и Антуан попали в армейское соединение де Андело. К армии де Гиза добавили ещё швейцарские войска.