– Федь, ну а ты тут уж как-нибудь, ладно?

– Уж как-нибудь, ладно, – парировал он, кивая.

– Тьфу ты, – Валентина махнула рукой, взяла ведра и, кивнув Алёне, чтобы та сделала то же самое, спустилась с крыльца.

– Не поломайся, – Фёдор подмигнул Алёне и зашел в дом. Чувствуя необъяснимую обиду, Алёна отправилась вслед за Валентиной, пытаясь понять, почему ее эти слова так задели.

На окраине села когда-то давно (может, с самого первого дня его основания) образовался «базар» около трассы. Именно здесь старушки (и кто помоложе) торговали всем своим добром: как правило, урожаем. Утро было не самым благоприятным временем, в отличие от обеда: намного больше людей едут из города, и, следовательно, у «продавцов» было больше потенциальных покупателей.

Украшали товар как могли: если овощи, то самые красивые клали сверху, намывали их до блеска, отчищали от всяких недостатков, даже насекомым не позволяли на них садиться; с фруктами и ягодами было то же самое. Крупную роль, как везде и всегда, играла реклама: ставили таблички, писали яркими красками очень крупным шрифтом. «Клубника-ГИГАНТ», «Яблоки-румяные-сладкие-медовые», «Кабачки ИМПОРТНЫЕ», «ВЫРАЩЕНО С ЛЮБОВЬЮ» и проч.

Ну а «открывался» базар по разным причинам: первая это, конечно, подготовка. Ну а вторая, и самая главная, – занять наиболее удачные места.

Валентина Ивановна считалась одним из первооткрывателей базара, и по праву занимала самое лучшее, если так можно сказать, престижное место: под огромным вековым вязом, прикрывающим торговцев от солнца. Оно стояло поодаль от дороги, но это не значило, что и товар должен находиться там, за обочиной. Отнюдь – у товара было свое место, и оно было самым выгодным, наиболее привлекающим внимание проезжающих мимо покупателей.

Торговцев было не так много, но это не ослабляло конкуренцию. Считалось, что у Валентины Ивановны самый лучший урожай, и, соответственно, она имела больше шансов распродать если не весь товар, то хотя бы половину. А ей удавалось покидать базар с пустыми ведрами. Иногда и без ведер – на продажу можно пойти и на такие жертвы. А ведер у Валентины Ивановны много, и будет еще больше.

Сама она, будучи тщеславной, но справедливой и честной, женщиной, разделяла мнение большинства о своем статусе. Однако всегда учитывала возможные неудачи, промахи, поражения. С этим она справлялась спокойно, и пена ярости и зависти никогда не выступала на уголках ее губ. Если покупатель (редкое явление для Валентины Ивановны, следует заметить) по какой-то причине переходил от нее к другому продавцу, ее это не сильно задевало. Вместо того, чтобы переживать и проклинать конкурента, она размышляла над тем, как повысить спрос на свои продукты. И ей, такому рациональному стратегу, всегда удавалось подняться с колен.

Нельзя сказать, что Валентину Ивановну ненавидели, как непобедимого конкурента. Но уважали, как достойного соперника. Возможно, остальных это в какой-то степени мотивировало ухаживать за своим огородом еще усерднее?

Алёна выступала в роли помощницы Валентины сегодня не в первый раз. Это был третий год, когда она сидела под вязом. И для нее это никогда не было в тягость. Даже под палящим солнцем, дыша раскаленным воздухом, спирающим грудь, она стойко выдерживала почти весь день и никогда не жаловалась.

И на выручку Валентины Ивановны, как на долю (и компенсацию), никогда не претендовала.

Итак, они пришли.

Как обычно, первыми.

– Давай, Алёнка, расставляй, – скомандовала Валентина, опустив ведра на каменистую землю. Выполнив приказ, Алёна сняла с пояса платок и затянула на голове: солнце накалялось.