Я села рядом у коряги. Дыхание перехватило. Мощь странного существа пропитала все пространство до последней клеточки. Подросшая белая собака принесла в зубах палку.

– Рыжего пса волк вчера задрал, – сообщил Лоцман. – Жалко, но пес был глуп. Зато Беляк вырастет хорошим охотником и защитником. Верно?

Пес явно почуял, что обращаются к нему. Он бросил палку и раскрыл зубастую пасть в улыбке. Дальше вечер и ужин прошли в тишине. Лоцман больше ничего не говорил, наслаждаясь обществом молчаливого собеседника. Я же улыбалась непонятно чему.

– Ладно, я знаю способ, как вернуть тебе голос, – внезапно сказал Лоцман, когда чугунная закопченная сковорода была дочиста отмыта моими стараниями речным песком. Я бросила ее там же, где стояла и подошла к нему. Наверняка все читалось в моих глазах. Он кивнул и продолжил:

– Путь будет неблизким. Нужно сходить за купол. Там живет ведьма. Она стара как весь ваш мир. Она помнит пожары, которые спалили ваши города. Мне кажется, старуха должна знать.

Я закивала, соглашаясь со всем. В тот момент я хотела приключений, почувствовать себя значимой, вернуть голос. Наверно, скажи мне Лоцман прыгать в колодец, я б только поинтересовалась, а нужно ли вообще выбираться обратно. Эх, красивые глаза с кошачьим зрачком, вы так прочно отпечатались в сердце.

Если бы я знала, на что согласилась… Нет, я бы не отказалась. Просто я не попрощалась с родными и не взяла теплые вещи. Я не знала, как далеко зайду, и как много людей погибнет…

Вокруг простиралась снежная пустыня. Однообразный пейзаж лишь изредка нарушали скрюченные деревья. Их согнул вечный ветер. Им не хватало солнца. Их бил мороз. Они совсем забыли о солнце и тепле. Так и выглядел мой настоящий мир после страшной катастрофы. Городок спас прозрачный купол и сила Лоцмана, который так вовремя оказался в наших краях.

Лоцману холод нипочем, а Беляка спасала толстая шкура с длинным мехом. Мне же пришлось туго. Кутаясь в меховую куртку Лоцмана с длинными полами, я кое-как брела на снегоступах.

Ведьма жила в шалаше, собранном из палок и потертых шкур. Внутри царил тошнотворный запах немытого тела, горелого жира и кислятины. Старуха кое-как открыла полуслепые глаза. Темноту разгонял небольшой очаг посередине шатра. Она хмыкнула:

– Чего приперся? Опять кости болят? Притирка еще не готова. Побереги себя, хватит прыгать по волнам.

– Нет, вот девочку привел. Она голоса лишилась из-за вспышки портала.

– Это ей еще повезло, – отозвалась старуха и откинула грязную шубу. Запах немытого тела усилился еще больше. – Сейчас дам настойку на такой случай. Надо пить залпом, поняла? Больно будет, готова потерпеть?

Не дожидаясь моего согласия, ведьма вытащила из-под груды склянок пузырек с жидкостью. Лекарство воняло падалью. Его только залпом и можно было пить. Оно пробрало до легких и перехватило горло. Возникло ощущение, словно меня душат триста лестных чертей. Глядя в мои выпученные глаза, Лоцман хладнокровно спросил:

– Ну как?

– Норм… Нормально…. Ого! Голос! Мой голос вернулся, – хотя, как вернулся. Из горла доносился еле слышимый хрип.

– Так и останется? – Лоцман повернулся к ведьме.

– А я и не обещала, что она певицей станет, – огрызнулась ведьма. – Скажи вообще спасибо, могла бы отравить девку. У нее глаз плохой, мне она не нравится. Уводи ее быстрей!

Лоцман ненавязчиво встал между мной и ведьмой.

– Спасибо, бабушка, – он поклонился в пояс.

– Должен будешь, – прокрякала ведьма.

– Что хочешь?

– Принеси-ка мне еще молодильного зелья. Кости совсем чужими стали, суставы ломит, глаза ослепли… Чувствую, скоро конец. Умирать не хочу. А если умру, то сам знаешь… Вздрогнешь сильно! Порчу нашлю перед смертью. Понял?