– Ты так много времени проводишь в своей комнате. – поспешила сменить тему женщина – Так скоро совсем исхудаешь. Давай я положу тебе еду? Я сегодня столько всего наготовила, попробуешь?

– Я не голоден.

Я сухо ответил и успел заметить, что Рикке расстроилась, прежде чем снова ушел в свою сторону. Мне просто не хотелось проводить с ней наедине время, а с Хансом и другими детьми в добавку – к тому же. Да и в целом, я так редко что-то делал в кругу семьи, или хотя бы ее части, что начинать было даже неловко. К счастью, мне давали неплохие карманные деньги, так что перекусить в городе между парами, или найти, чем себя развлечь помимо совместных посиделок и разговоров, не составляло труда. Правда, мой желудок, видимо, думал иначе, так как на подходе к комнате издал весьма неприятные и однозначный звук. Действительно, если я уже пару дней не выходил из дома, то все эти возможности неактуальны. Только сейчас я об этом задумался, снова вставая перед выбором: вливаться в жизнь семьи и не вылезать из своего убежища, или делать вид, что я пережил свою трагедию и готов жить дальше в прежнем ритме. Живот подал мольбы об обеде еще раз, но возвращаться вниз я уже не собирался. Тем более, я услышал, как открылась входная дверь, а значит дети начали постепенно подтягиваться со своих занятий. Ну уж нет, тогда я точно не готов жертвовать своим спокойствием. Что ж, приятель, еду ты получишь не раньше завтрашнего утра… в лучшем случае.

Мои дни летели мучительно медленно. Прошли добрых полторы недели, как я самовольно изолировался из жизни. Да, помучившись пару дней над выбором, я пришел к трусливому ожиданию. Никто, даже я сам, не знал, ожиданию чего, но зато Рикке меня ежедневно поддерживала в таком решении. И да, даже несмотря на плачевность всех этих дней из-за постоянной смертельной скуки, я все равно ни разу не задумался о том, чтобы изменить решение. Всего-то надо было пару часов провести в интернете, будто специально выискивая все самые жуткие статьи про одержимого убийцу, чтобы помимо скуки испытывать страх. И, чем сильнее я себя доводил, тем меньше на меня давило ничего не деланье. Изредка я спускался поесть, обязательно, когда никого лишнего не было дома (Рикке меня в такие моменты не трогала), периодически переписывался с Эриком и Малене, которые не понимали, что со мной происходит, но я упорно отвиливал от любых ответов. В остальном же я просто сидел в телефоне, а, когда он разряжался, переходил к компьютеру читать статьи и новости. Изначально я искренне старался заставить себя не бросать учебу, заниматься понемногу каждый день. Все таки было самое начало учебного года, и сразу же отставать от программы не хотелось. Однако очень скоро сдался и забросил учебники в дальний угол.

– Матс, можно войти?

В дверь постучали, а за ней раздался вопрос Рикке. Она всегда спрашивала, даже если дверь была открыта, так как всегда заявляла, что уважает личное пространство своих детей. Но в последние недели приемная мать редко получала положительный ответ. В этот раз я сам открыл и вышел к ней, закрыв ее за своей спиной и прислонившись. Без лишних слов я вопросительно посмотрел на женщину.

– Дорогой, мы всей семьей решили выбраться в ресторан на ужин, поехали с нами. – предложила Рикке. – Тебе действительно следовало бы проветрится.

Изначально хотелось отказаться. Меня смущало и то, что поедет вся семья, и то, что в целом хотят выехать в город. Но потом вдруг показалось, что мне срочно нужен свежий воздух вне стен дома. Я правда засиделся и, когда даже Рикке аккуратно на это намекнула, я вдруг сам осознал, что уже стал впадать в маниакальное состояние, которое точно не выльется во что-то хорошее. Просто сижу и просматриваю новостные статьи, потом загоняю себя переживаниями и мнимой угрозой, которой, возможно, уже давно лично для меня-то и нет.