– Обещай им золотые горы, чтобы согласились, если они это сделают, потом решим, как с ними будем рассчитываться, – ответил я, – намекни, что царь злопамятен и если будут сильно жадничать, то расчётом может послужить бронза, а не золото.

– Я понял, мой царь, – склонился он, – тогда последний вопрос. Могу я привлечь для столь деликатных дел главу своего рода и более уважаемых жрецов? Боюсь, что моя личность не столь значима в нашем сословии, чтобы жрецы других божеств серьёзно восприняли мои слова.

– Привлеки, – согласился я, – мы всё равно хотели поговорить с главой твоего рода. Пусть этот наш разговор начнётся с хороших новостей.

– Приложу все свои силы для этого, мой царь, – серьёзно ответил он, – могу я идти?

– Да, сначала у тебя поездка в Фивы, – подтвердил я.

Он склонился и вышел из комнаты.

Военачальники, получив моё разрешение, не стали откладывать уход, а приказали всем своим родичам готовиться выходить прямо завтра с утра. Понимая, что они одномоментно сбрасывают на меня все свои задачи, воины пытались хоть как-то сгладить этот момент. Первым пришёл Ментуиуи, привёл с собой двух человек, которые были у него в помощниках, но не относились к семье, а значит, не попадали под условия сделки. Он мне их представил и сказал, что, если я не против, они останутся и будут помогать мне. Я, естественно, согласился и пообещал поговорить с ними позже. Следом за ним пришёл Иамунеджех, вместе с шестью представителями тех купцов, которые осуществляли доставку для войска продуктов и скота. Пока они клялись мне в верности, он подробно и тщательно объяснял всё, что нужно было знать про обеспечение войска. К сожалению, все его помощники уходили с ним, поэтому, кроме представителей купцов и информации от него, мне больше ничего не перепало. Вот так до самой ночи все военачальники сдавали мне свои дела, хотя я их об этом и не просил. Но, видимо, чувствуя за собой вину, они решили не бросать меня как есть, а предоставили минимальный набор информации, которой я не владел, и немного людей, которые могли мне помочь в этом разобраться. Это точно было лучше, чем я думал сначала. Да, работы мне точно прибавится, но, с другой стороны, я теперь полностью погружусь в жизнь войска и буду знать о нём всё. Отгоняя от себя панические мысли, я держался за этот вариант как за спасительный, чтобы совсем уж не унывать от сложившейся ситуации.

Когда передача дел закончилась, Меримаат мне напомнил, что я просил собрать центурионов и они ждут меня внизу в общей комнате. Поблагодарив его, я с помощью Бенермерута переоделся и спустился вниз. Людей в несильно большом зале оказалось неожиданно много, и при моём появлении все разговоры разом затихли. Воины склонили головы.

Я прошёл мимо плотных рядов и сел на стул, оглядев собравшихся. Передо мной предстало многообразие лиц и оттенков кожи: от бледно-жёлтой и красной до терракотовой и полностью чёрной. Настоящее многонациональное разнообразие. Многие из них мне были знакомы лично: с одними я жил ещё в своём поместье, с другими встретился уже в бою. Среди них были даже керминцы из тех когорт лучников, что мы собрали совсем недавно из пленных, но, быстро поднявшись, они заняли эти весьма серьёзные посты в моём войске, хотя всего пару месяцев назад мы были с ними врагами.

– Мои воины, – обратился я к ним, когда напряжение на их лицах стало наиболее сильным, – сейчас многие из вас гадают, почему всадники получили отпуска, которые другим ещё не положены. Вы самые ценные кадры в моём войске, вам я могу доверить эту тайну.

Я сделал паузу и снова пробежался взглядом по лицам людей, они в большинстве были все очень серьёзны.